Ингвар Хольгерсон: Знак ворона

Объявил себя князем хозяин замка Каменных гор, один из крупных эрлов захватил почти все владения на западном побережье в болотистых низинах и назвал их своим герцогством Таальхольт, по имени своего рода, отложились земли на западных островах, местами уцелели менее крупные северные владения вроде того же Трандаля. Притом, все их хозяева просто сделали вид, что Винделанда никогда и не было.

Рейвен, любитель распутывать загадки, перекопал все библиотеки, до которых мог добраться, но так и не нашел ответа на вопрос, что же произошло. Правда, по отрывкам рассказов и пожелтевшим манускриптам, исписанным забытыми уже знаками, он составил свое мнение. Нередко, когда разговор заходил на эту тему, Рейвен намекал, что здесь замешана магия, если и вовсе не гнев богов. В Маартеле, одном из крупнейших городов Таальхольта, он нашел несколько листов, примерно столетней давности, на которые аккуратный переписчик занес рассказы беженцев о внезапной эпидемии страшной болезни в центральных областях Винделанда. Это свидетельство было особенно ценно потому, что датировалось примерно пятью годами после катастрофы, а значит и написано было по свежим следам. Рейвен, немного знавший медицину, прикинул для себя масштабы эпидемии и скорость распространения болезни и решил, что естественными причинами она вызвана быть никак не могла. И, решив это, просто охладел к данному вопросу, тем более, что сейчас в высшем свете о существовании Винделанда упоминать было не принято.

Тогда Молодым королевством правил Герман II Завоеватель, который заслужил свое прозвище немало расширив свое королевство за счет южных соседей. И неспокойный этот монарх просто не мог не обратить внимания на ставшую "бесхозной" область. Так Каринтия вошла в состав королевства, непонятно, к добру или к худу. За сто с лишним лет ее существования в виде провинции, королям приходилось регулярно посылать своих сановников, то для подавления мятежей, то для разбора феодальных распрей. А недороды в Каринтии из-за дождливой погоды случались и вовсе регулярно. К тому же, лежащая на отшибе земля, особенно заречная ее часть, постоянно привлекала внимание соседей, герцогов из Тааля, которые то мутили воду среди свободолюбивого пограничного рыцарства, то решались на прямые набеги; для завоевания сил им не хватало. А войны в Каринтии стоили весьма дорого из-за погоды, болезней, бедности провинции и отсутствия хороших мостов через Лейн. Все существовавшие ныне переправы чинились чуть ли не раз в три года из-за мощных половодий.

В правление отца Рейвена, короля Отона, в Каринтии большое влияние приобрел сильный рыцарский клан, связанный дружескими и родственными узами. Во главе его встали несколько баронов, исчисляющих свое происхождение от винделандских дворян. Они требовали сделать Каринтию удельным герцогством, входящим в состав королевства, но гораздо менее ему подконтрольным. Король Отон долго вел с ними дипломатическую игру, дав в результате пограничникам несколько незначительных льгот, но "забыв" про главный вопрос. И когда, несколько лет спустя после смерти Отона, его сын и сводный брат Рейвена, Родерик II, допустил несколько ошибок, в Заречной Каринтии вспыхнул бунт. Молодой Гельмунд фон Вирден, один из самых известных и влиятельных баронов, дважды пытался взять штурмом Кариссу, наиболее крупный город на левом берегу. Но благодаря решительности опального ныне маршала, он, проиграв одну из небольших стычек, оказался в плену и переселился из шатра прямо в камеру карисской тюрьмы. Гельмунд был доставлен под столицу и там провел в заключении три года. Северянам вернули несколько вольностей, участникам восстания выплатили небольшие суммы, кого-то "наказали" для примера, на этом все и закончилось. А немного позже, когда выпущенный на свободу Гельмунд вернулся в свой замок, мятеж вспыхнул снова. В старую игру вступили новые участники. И так случилось, что Рею Корвиллю, прозванному Рейвеном, предстояло стать одним из них.

4.

Если ехать от столицы по Виноградной дороге и близ Старой часовни свернуть на восток, в сторону графства Брас, то попадаешь в неожиданно тихий и несколько сонный край. Аккуратные поля там сменяются перелесками, окружающими маленькие, чуть приболоченные озера, и до самых границ графства не встретишь настоящего рыцарского замка - только несколько усадеб франклинов и небогатых дворян. Единственный городишко в этой области, называемый Эстер, не имеет даже стен и знаменит лишь своим базаром, часовней Митры и парой недорогих харчевен. Именно туда и направлялся сэр Дэниел неделю назад, не думая еще, что что-то сможет толкнуть его на нарушение королевской воли.