Том Холланд - Вампир - История лорда Байрона

Я обернулся. Полидори пристально смотрел на меня. Он заглянул в мои глаза и снова закричал. Я вновь обратил взор туда, где лежал паша,- его там не было. Я выругался и вздохнул. Теперь я слышал пение птиц и, взглянув на поле битвы, увидел лишь траву и невытоптанные колосья.

Я бросил взгляд на Полидори. Он все еще был без сознания и, стеная и корчась от боли, катался по земле. Наши проводники подбежали к нему. Хорошо, подумал я. Они помогли Полидори. Я развернул коня и поехал по полю. Крестьяне предлагали мне сломанные сабли и черепа. Я купил несколько. Теперь я ехал один, размышляя о крушении наполеоновской армии и фатальной быстротечности человеческой жизни.

Когда мы возвращались в Брюссель, Полидори продолжал молча смотреть на меня. Его глаза были полны подозрения и ужаса. Я не обращал на него внимания. Только поздно ночью, убив жертву, напившись крови и чувствуя сытость, я занялся им. Он спал. Я грубо растолкал его и схватил за горло. Я предупредил его, чтобы он никогда впредь не пытался проникать в мои видения.

- Но я видел, что вы в трансе,- выдавил, задыхаясь, Полидори.- Я подумал, что это может быть интересно, прочесть ваши мысли. В самом деле,воздух со свистом вырвался из его груди,- как ваш врач, я полагал, что это мой долг.

Я провел пальцем по его щеке.

- Не пытайтесь сделать это вновь,- прошептал я. Полидори злобно посмотрел на меня.

- Но почему нет, милорд? - спросил он.- Неужели вы думаете, что мой разум не такой, как ваш? Я улыбнулся.

- Да, я так думаю,- мягко прошептал я.

Полидори открыл было рот, но, увидев мои глаза, побледнел и издал какой-то невнятный звук. Наконец, он склонил свою голову. Затем повернулся и вышел. Я надеялся, я думал, что он понял.

Но ничто не могло сдержать его тщеславие. Полидори продолжал размышлять об этом.

- Почему,- внезапно спросил он несколько дней спустя,- солдаты приветствовали вас как императора?

Я с удивлением посмотрел на него и холодно улыбнулся.

- Это был всего лишь сон, Полидори.

- Сон? - Он выпучил глаза и в возбуждении закивал головой.- Сон.

Я отвернулся и уставился в окно экипажа, наслаждаясь красотами Рейна, вдоль которого мы ехали. Я посоветовал Полидори сделать то же. Он послушался моего совета. Несколько миль мы ехали в полном молчании. Затем Полидори начал тыкать мне пальцем в грудь.

- Почему вы? - снова разразился он.- Почему? Он похлопал себя по груди.

- Почему не я?

Я взглянул на него и расхохотался. Полидори тяжело дышал, он был разъярен, затем он перевел дыхание и попытался успокоиться.

- Умоляю вас, милорд, скажите, что именно вы умеете делать лучше, чем я?

Я слегка улыбнулся.

- Не считая написания стихов, которые я продаю? - Я наклонился вперед.Три вещи.- Я достал пистолет и взвел курок. Полидори отпрянул назад.- Я могу попасть в замочную скважину с тридцати шагов.- Я жестом показал на Рейн.- Я могу переплыть эту реку. И третье...- Я поднес дуло пистолета к виску Полидори. Я заглянул в его глаза и овладел его волей. Я вызвал в его сознании видение, будто он сам с содранной кожей пригвожден к собственному операционному столу. Я заметил, как краска сходит с лица Полидори. Я рассмеялся и откинулся назад.- И в-третьих,- повторил я,- как видите, я могу наполнить вас таким ужасом, который сведет вас с ума. Итак, доктор... не искушайте меня.

Полидори дрожал, судорожно глотая воздух. Мы вновь погрузились в тишину. Он не проронил ни слова, пока экипаж не остановился для ночлега. Выходя из него, Полидори обернулся ко мне.

- Почему именно вы стали императором? - спросил он.- Почему солдаты приветствовали вас?

Чувства обиды и зависти омрачили его лицо. Он отвернулся и побежал в гостиницу.

Я не останавливал его. Мне нравились его вопросы. Леди Мельбурн называла меня преемником паши, а сам паша был кем-то вроде короля. Я не желал подобной власти, времена королей прошли, и, хотя я был вампиром, я все еще дорожил свободой. Но те мертвецы на поле Ватерлоо, что боготворили меня, были ли они заколдованы, словно в насмешку надо мной? Но кем? Самим пашой? Но он был мертв, в этом я был уверен, я сам пронзил его сердце. Я почувствовал, что он мертв, я знал, что я это почувствовал.

Это не могло быть его лицо - в таком случае чье лицо я видел на Пикадилли и чью мертвенно-бледную маску наблюдал на фоне неба над Ватерлоо? Я стал ограждать свои мысли, не позволяя им вновь удивлять себя. Если какое-то существо за пределами этого мира собирается помериться со мной силами, что ж, пусть, но я сомневался, что оно обладает силой, равной моей.