- Подмога? Трое на двоих? Ну и порядки! - язвил Янус, атакуя нападающих с удвоенной энергией.
Снова свист, и улица неожиданно опустела. Нападающие скрылись в темноте.
- Ну, позабавились и хватит. Они теперь получили по заслугам. Вот тебе и тихий, спокойный Лаксен! - рассмеялся ассистент. - Как самочувствие, доктор?
Оорт не ответил.
- Доктор, что с вами?
Загорелся свет в окнах домов. Люди решили выяснить, что творится на улице. Они охотно покидали уютные постели, не спеша набрасывали теплые халаты, кафтаны, накидки. "Шум и крики в эту пору? Оорт хороший ветеринар, но какой из него мэр? Смех, да и только! Он неплохо управляется с животными, но на людей не имеет никакого влияния. Надо сменить мэра. Выберем Грина". Они болтали, что на ум взбредет. По дороге от кровати к окну много слов бросают на ветер. Шлепанье туфель сопровождалось покашливанием, сопением, и наконец, в форточках появились растрепанные головы. Наиболее смелые вышли на балкончики, а некоторые, слывшие беззаветными храбрецами с прадедовских времен, даже отворили двери домов. Наконец заметили Януса, склоненного над неподвижно лежащим мэром. Какая-то женщина взвизгнула: "Убили мэра!" - и упала в обморок. Несколько мужчин выбежало на улицу.
Около полуночи Янус вернулся на виллу.
- Нетрудно догадаться, что ты принимал участие в драке, сказал Дин, усаживая друга на диван, - костюм разорван, лицо в синяках.
- Рана на лбу, - дополнила Моника. - Я принесу бинт.
- И рюмочку чего-нибудь покрепче. Ты был на почте или в кабаке?
- На нас напали... на улице. Мы шли к начальнику почты. Оорт ранен, пробирка разбита.
- Выпей, это коньяк. А теперь рассказывай. Кто напал? Что за пробирка?
- Овцы отравлены мышьяком. Доктор произвел вскрытие. В пробирке, которую он взял с собой, было доказательство - яд.
- Понимаю. Те, кто убил овец, испугались.
- Испугались. Всю вину свалили на меня, на нас. Видите ли, я завел доктора в закоулок, я ударил его по голове и я разбил пробирку, уничтожив таким образом доказательство нашей вины.
- А что же Оорт?
- Он без сознания. Грин обвинил меня в нападении на мэра. Воспользовавшись замешательством, я убежал. Попытался было договориться с начальником почты насчет телеграммы, но безрезультатно.
- Будем надеяться, что доктор придет в себя, - сказал Дин. - Тогда все станет ясно.
- Будем надеяться, - Янус, вздохнув, выпил вторую рюмку коньяка, - а пока что мы отрезаны от мира.
- Зато у нас есть контакт со Вселенной.
- Боюсь, этот контакт...
- Я убежден, что до утра положение изменится в нашу пользу. Отправляйся спать.
Янус поморщился.
- А ты?
- Буду сидеть у аппаратов.
- Я протестую.
- Я разбужу тебя через два часа.
Ассистент протяжно зевнул и, бормоча что-то под нос, отправился в спальню.
- Вы тоже утомлены, - сказал профессор, обращаясь к Монике. - Желаю доброй ночи.
- Последнее время у меня бессонница.
- Мама...
- Спит, - с улыбкой прервала девушка. - Я к ней заглядывала. Мне хочется дежурить с вами.
- Даже если я против? Я не собираюсь будить Януса.
- И правильно сделаете. Он заслужил право на отдых. Жду ваших указаний.
- Ну, хорошо, - профессор отказался от дальнейшего сопротивления. - Мы запишем сигналы на магнитофонную ленту. Когда они прекратятся, у нас будет доказательство, что вся эта история нам не приснилась.
"Девятый день пребывания в Лаксене, - диктовал Дин. - Начиная с шестнадцати часов принимаем сигналы в направлении двадцать семь, четвертый сектор, сорок градусов, тридцать минут, две секунды, анализатор галактического радиоизлучения установил, что источник сигналов находится на Деймосе, спутнике Марса".
- Четыре часа утра. На сегодня довольно.
- Согласна. Вы слишком много работаете.
- Я имел в виду вас.
- А вы, профессор?
- Боюсь, что я работаю слишком мало.
- Конечно, что значат какие-то двадцать часов в сутки по сравнению с вечностью!
- Что значат двадцать часов в сутки по сравнению с объемом работы, которую нам предстоит выполнить? Наша цивилизация еще слишком молода, вероятно, она самая юная во Вселенной, и мы обязательно должны сделать все, чтобы выйти навстречу старшим цивилизациям, тем, кто идет к нам из космоса.
- И поэтому юная цивилизация не может терять ни минуты, ни единой минуты. Однако разрешите представительнице этой юной цивилизации предложить вам десятиминутную прогулку.
- Разрешаю.
Моника накинула модную в Лаксене пелерину, и они вышли на дорогу, ведущую к Малому Ущелью.
Читать дальше