Чеслав Хрущевский - По газонам не ходить

ЧЕСЛАВ ХРУЩЕВСКИЙ

"ПО ГАЗОНАМ НЕ ХОДИТЬ"

- Хе-хе, так, значит, ты любой ценой жаждешь обрести бессмертие? Ну что ж, товар, можно сказать, первый сорт, редкостный, на рынке не продается.

- За деньги купишь что угодно.

- Так, да не совсем.

- Так.

- И сколько ж ты собираешься за это отвалить? Ну, говори, говори, не стесняйся.

- Половину состояния.

- Это сколько же?

- Если понадобится, то и миллион.

- Миллион чего?

- Миллион долларов.

- Миллион за бессмертие. Шутник! Каждому человеку на роду написано умереть, тут никакие миллионы не помогут.

- Ты сделай так, чтобы обессмертить мое имя, чтобы люди говорили обо мне сто, двести, тысячу лет после моей смерти!

- А у тебя запросы, ничего не скажешь! Честолюбие или просто каприз?

- Какой уж там каприз! По ночам не сплю, все время думаю о бессмертии.

- Нашел о чем думать!

- Места себе не нахожу. Неделю назад мне исполнилось пятьдесят пять. И что? Ничего!

- Хорошенькое ничего! Два миллиона на текущем счету.

- Есть мультимиллионеры, миллиардеры. А кто о них знает, кто будет помнить через сто лет? Я хочу остаться в памяти людской, как пирамида или как Паганини.

- Слушай, а может, ты играешь на чем-нибудь?

- Ненавижу музыку.

- Чудак! Мечтает о бессмертии, а музыку ненавидит! Стихи пишешь?

- Помилуй! Всю жизнь разводил свиней.

- И, надо сказать, неплохо.

- Но ни один свиноторговец, даже самый разгениальнейший, не вошел в историю.

- У тебя есть какое-нибудь хобби?

- Стыдно сказать.

- Стыдиться нечего. Шутка ли - бессмертие!

- В свободное время коллекционирую маленьких свинок.

- Поросят?

- Фарфоровых. Собираю статуэтки. В моей коллекцир почти две тысячи штук.

- С ума сойти!

- Зачем сходить с ума? Возьми и заработай миллион.

- За такую сумму я тебя обессмерчу. Это уж как пить дать. А где гарантия, что ты сдержишь слово?

- Заключим договор.

- И заверим у нотариуса?

- У кого угодно. У нотариуса, у дьявола, у директора банка.

- Распорядись, чтобы составили соответствующий документ. Завтра и подпишем.

- При одном условии.

- А именно?

- Твое предложение рассмотрит специальная комиссия. Я приглашу умных людей - профессоров, юристов, газетчиков.

- Приглашай, не возражаю.

- Если они единогласно решат, что, осуществив твое предложение, я обессмерчу свое имя, получишь миллион. Идет?

- Идет.

Я простился с Дональдом Харботтлем, которого, как и многих в округе, обогатило разведение свиней, и отправился к реке, чтобы пораскинуть мозгами. Каким образом можно обессмертить этого типа? Его свиней награждали золотыми медалями, он пользовался славой хорошего специалиста, разбирался в свиньях. Остальное его не интересовало.

Помню, когда ракета с людьми опустилась на Луну, я сказал Дональду: "Слышал, истинное чудо, человек гуляет по небу? Еще немного - высадится на Марсе". "Хо, - проворчал он, - ну и что? Астронавты бойкотируют мои консервы, говорят, свинина скверно переваривается, возникают дополнительные перегрузки... А ведь моими свиньями можно кормить новорожденных!"

Он покраснел - жилы на висках вздулись - и выбежал из кафе. Неделю я его не видел. И вдруг звонок. Приходи, говорит, у меня важное дело. Ты читаешь много, за обедом газету, за ужином книжки, а я человек простой, кончил только воскресную школу, учиться времени не было. Отец умер, свиньи дохли, надо было все бросать и приниматься за тяжелую работу, спасать дело. А теперь одна мысль не дает мне покоя. Помоги, не пожалеешь. Ну и рассказал о своей тоске по бессмертию. Миллион на улице не валяется. Как обессмертить Дональда Харботтля?

На следующий день при свидетелях мы подписали договор.

Я попросил неделю сроку и небольшой аванс в счет гонорара.

- Думай хоть год, но не больше, - сказал Дональд и вручил мне сто долларов.

- Или я придумаю что-нибудь за месяц, или пропади они пропадом - и договор, и миллион, и твое бессмертие.

Как назло лето в тот год выдалось скверное, сухое, от жары плавился асфальт на улицах, выгорали дотла городские газоны, кровь кипела в жилах, а о том, во что превращались мозги, лучше не говорить. Днем я сидел в ванне и, положив грелку со льдом на темя, предавался размышлениям, литрами поглощая черный кофе, ночью же бродил по плоской крыше небоскреба, с которой открывалась изумительная панорама города. Луна освещала стены домов, белые иглы небоскребов тонули в фиолетовой мгле. Я видел мерцающие неоном рекламы универсальных магазинов, клубы розового дыма над теплостанцией, десятки нефтяных вышек на южной равнине. Обычно меня сопровождал Ольстер, владелец продовольственного магазинчика. Астрономия была его страстью. Он сам смастерил телескоп и глазел на небо. Мы болтали о разном.