Ната Чернышева - Это был просто сон...

Ирина обняла ребенка, и он на этот раз не вырвался. Хотелось выть, кричать, орать во весь голос. А еще пойти к а-дмори леангрошу и потребовать свидания с Настей. Чтобы выдрать ей все волосы и выцарапать глаза! Скотина…

— Мама, а они нас бить будут, да?

— Нет, сынок. Это другие инопланетяне. Они — хорошие…

— Как же, — буркнул сын, отстраняясь, — хорошие они там… как же…

Пять лет. Пять лет, а похож на бурчливого старичка. На старичка, ничего хорошего от жизни не ждущего. Ох, бедный мой сынок…

— Извините, Ирина, — сказал Тэйнхари ак-лидан. — Я должен вам рассказать… Вы — ближайший родственник, вам надо знать.

— Что с Игорьком? — мгновенно встревожилась Ирина.

Господи. Только чтобы ничего страшного. Ничего смертельного. Я не переживу!

— Понимаете, пока он спал, я провел полное обследование. Если хотите, взгляните, — он включил терминал. — Результат сканирования головного мозга…

Ирина посмотрела. Изображение, понятно, было голографическим. И не надо было оканчивать медицинский институт, чтобы понять — вот это круглое темное пятно ничего хорошего из себя не представляет.

— Что это? — осипшим вдруг голосом спросила Ирина.

— Опухоль, — объяснил ак-лидан. — Следствие длительного воздействия гипнолигатора, в поле которого ребенок прожил довольно долго… Мальчику требуется срочная операция.

— А вы…

— Я — врач общей практики, — мягко сказал ак-лидан. — Я не справлюсь. Да и не имею права проводить такие операции.

— А что же делать? Что?!

Хороша новость, ничего не скажешь! Не было печали…

— Мальчика нужно срочно отправить в Центр нейрохирургии, сразу же, как прибудем на Анэйву. Я уже связался со специалистами. И они готовы его принять. Вы не переживайте, это не смертельно. Риск минимален, поверьте. Вот только… возникает одна не слишком приятная проблема.

— Какая? Какая еще проблема?!

— Вы — его единственный родственник. Но у мальчика нет гражданства, а вы ограничены в правах. Ваш опекун, Клаемь а-свери, находится сейчас за пределами Анэйвалы, я узнавал.

— Так что же делать теперь? — Ирина почувствовала, как обрывается душа.

Ждать, когда вернется Клаемь — нереально, когда она там вернется, поздно будет. И что, смотреть как ребенок умирает? Если Игорек умрет, то ей, Ирине, жить незачем. И никакой психокод от хваленой Натален Магайон-лиа не поможет.

— Ситуацию можно решить лишь прямым приказом а-дмори леангроша, — объяснил Тэйнхари ак-лидан. — Я… пытался связаться с ним.

— А он?

Ак-лидан вздохнул:

— Не стал даже слушать. Отмахнулся тем, что занят. И рта раскрыть не дал!

Очевидно, ак-лидана это здорово обидело. Когда в ответ на просьбу выслушать отключают связь. Едва ли не посылая подальше по всенародно известному адресу.

— Черт, — выругалась Ирина.

Панику надо отбросить. Она ничем не поможет. А-дмори леангрош, значит. Ирине подумалось, что а-дмори леангрош ей задолжал. И задолжал порядочно. Начиная от фальшивого покушения в аэропорту Сихраува и заканчивая смертью Рустама. Пусть только попробует теперь отказать или послать!

— Он еще тут, на корабле? — спросила она.

— Конечно. Но вряд ли он нас примет…

— Меня — примет, — заявила Ирина, хотя уверена в том не была.

— Что ж, пойдемте, — с готовностью сказал ак-лидан.

— Нет… я сама. Вы лучше за ребенком присмотрите. Присмотрите ведь, да?

Ак-лидан обещал.

— Вот, возьмите с собой, — он передал ей треугольную медицинскую карточку. — Здесь история болезни вашего сына. Пригодится в разговоре

Ирина поблагодарила его, взяла документ.

— Игореша, — обратилась она к сыну. — Я сейчас выйду. Но скоро вернусь.

Мальчик долго смотрел на нее. Потом сказал:

— А ты правда вернешься?

— Конечно, вернусь! Не беспокойся, солнышко.

— Мама, ты теперь тоже инопланетянка?

— Господи, сынулечка!- Ирина обняла ребенка, прижала к себе, стала целовать, — я — твоя мама, я тебя никогда больше не брошу, никогда-никогда! Просто мне надо сделать одно дело, поговорить кое с кем. Поговорю и вернусь. Хорошо? Не бойся. И доктора не обижай, хорошо?

Игорек хмуро посмотрел на Тэйнхари ак-лидана.

— А если онменя обидит?

— Тогда я разорву его в клочья, — свирепо пообещала Ирина.

Игорек несмело улыбнулся. Бедный мой маленький сынок! Больше никакие гады тебя не обидят. Никогда. Уж я позабочусь об этом!

Ирина подумала, что добраться до а-дмори леангроша будет непросто. Если он по связи ни с кем говорить не хочет… С чего это к себе пускать должен? Наверняка заперся у себя и сидит. Может, даже пьет что-нибудь вроде спирта. От счастья, что злыдня-Артудекта заловил… И что же, встать под дверью его комнаты (каюты?) и колотить в нее головой до тех пор, пока охрана не скрутит?