Ференц Кашшаи - Телечеловек. Фантастическая хроника

- Кто именно?

- Другой Монсен.

- Не понимаю, к чему вы клоните…

- Зато другой, возможно, понимает.

- Кто другой?

- Другой Монсен.

Допрос продолжался свыше двух часов.

В момент, когда верстался этот номер газеты, заседание комиссии продолжалось.

(Кроникл, 17 октября 1968 г.)

Итак, признаете ли вы себя теледвойником?

Представитель военной комиссии сената с самодовольным видом задавал вопросы, в упор, то и дело с шумом отодвигая кресло и вытягивая свои непомерно длинные ноги.

- Вы же отлично знаете, что я - Денни Бирминг.

- Денни Бирминг неспособен на преступление. Я не позволю морочить себе голову всякими баснями.

- Вы грубиян и солдафон!

- Бунтовщик! - дернувшись, как от удара, бросил он.

- Неужели?

- Это вы убили Денни Бирминга! - злобно прошипел он.

- Послушайте, вы мне надоели.

Не отрывая взгляда от стола, он процедил:

- Преднамеренное убийство карается по всей строгости закона.

- Но ведь если верить газетам, оба Бирминга ненастоящие.

Представитель сената вновь вернулся к снисходительному тону:

- Будь вы военным…

- Но я ученый, - прервал я его.

- … вы могли бы отличить стратегию от тактики.

При этих словах он испытующе взглянул на меня, явно желая насладиться впечатлением, которое произвели его слова.

Я не удостоил его ответом.

- Итак, - продолжал он после некоторой паузы в явном замешательстве, - предположим, что вы настоящий Бирминг. Вряд ли в этом случае вы будете разделять коллективистские взгляды, проповедуемые биороботом…

- Биоробот, - прервал я его, - весьма условное понятие, которым следует пользоваться очень осторожно.

- Потрудитесь не перебивать! (Со мной еще никогда не обращались столь бесцеремонно, но что оставалось делать - на этот раз я находился в положении арестанта.) - Так вот, я хочу сказать, - представитель сената как бы спохватился, что сболтнул лишнее, - если вы подлинный Бирминг, то не станете скрывать это от общественности.

- Разумеется!

Слегка наклонив голову, он глубокомысленно уставился на носки собственных ботинок.

- Подлинный Бирминг известен как поборник свободы личности.

- Совершенно верно. Я уважаю право личности отстаивать свои интересы. Но ведь у людей имеются и общие интересы.

- Ваши слова лишний раз подтверждают мои подозрения - вы ненастоящий Бирминг.

- Вот видите, одна ваша фраза поколебала мои убеждения.

- Поколебала?..- долговязый «следователь» уставился на меня.

- Конечно. Передо мной теперь сложная дилемма: следует ли признавать право на подозрительность в рамках свободы личности?

- Ваши шутки неуместны.

- Что ж, это тоже дает вам право считать меня ненастоящим.

- Однако у вас есть возможность спастись даже в том случае, если вы действительно не тот, за кого себя выдаете.

Признаюсь, эти слова несколько озадачили меня, хотя, кажется, я догадывался, куда он клонит.

- Как, вы выпустили бы на волю механическую конструкцию? - спросил я в надежде, что мне удастся припереть его к стене и вынудить дать прямой ответ. Однако тут же убедился, что этого пройдоху голыми руками не возьмешь.

- Ага, значит, вы признаете, что являетесь механической конструкцией? - быстро спросил он.

- Я этого не говорил. Это вы исходили из такой посылки. Я лишь развиваю вашу мысль.

Разом поджав под себя ноги, он с ожесточением хлопнул рукой по костлявой коленке, как бы решившись на что-то.

- Ладно, будь по-вашему, все равно вы можете спастись, если действительно обладаете знаниями профессора Бирминга.

- У вас нет причин сомневаться в этом.

- Есть, и достаточно веские. Вот если вы сумеете продолжить свою работу, я хотел сказать, научные эксперименты профессора Бирминга, - дело другое.

Ну вот, теперь ясно, чего от меня добиваются. И все же перспектива продолжить прерванную работу даже таким путем была столь заманчива, что я невольно воспрянул духом. Представитель сената, заметив мою заинтересованность, не преминул воспользоваться этим обстоятельством.

- Так вот, подготовьте подробное описание всех технических данных вашего изобретения, а кроме того, опубликуйте соответствующее заявление в печати. После этого можете убираться на все четыре стороны.

- Это значит, я должен публично признать, что мой теледвойник вышел из повиновения, полностью отмежеваться от всего и заявить, что я-де прежний Бирминг, превыше всего ставлю свободу личности и своих взглядов не изменил. Не так ли?