Юрий Иваниченко: По расписанию (Мальчики из игротеки)

Нет, это явно затянуто. Я уже начал скучать, но вдруг почувствовал, что уже набрал ход незаметный и безотказный механизм детективного произведения. Дики начала рассказывать о том, что предшествовало исчезновению Мартина, и невольно я начал вместе с Анри Санже анализировать то немногое, что не замечает обычно даже внимательная мать в делах двенадцатилетнего мальчика. И тут же пробежал взглядом строку: Анри, оказывается, подумал о том же, мы одновременно помянули материнскую слепоту, - и я как-то сразу стал больше доверять книге, и не так уж хотелось заглянуть на ту самую, нечаянно раскрытую возле лотка страницу...

...Анри расспрашивает о привычках и наклонностях Мартина, но Дики, как-то по-особому поглядев, парирует: не стоит говорить о том, что Анри и так знает и не имеет особого отношения к исчезновению; а вот дела и поведение Мартина в последние дни, а может, недели, - это иное дело, это наверняка поможет его отыскать. Анри возражает чуть резче, чем следовало бы, и автор пишет о его руках... о желваках сжатых мышц... о сощуренных глазах.

Итак, они сходятся на том, что Дики рассказывает как можно подробней о последнем месяце - до позавчерашнего дня, когда пропал Мартин. Рассказывает достаточно подробно, и я замечаю, что некоторые повадки мальчишки судя по описанию - смышленого, но не больше, - особенно задевают месье Санже, и несколько раз у него мелькают короткие и явно неприязненные мысли о некоем Филиппе.

Нет, что за прелесть - чтение на чужом языке! Будь книга на нашем, я бы уже пролетел главы три, и затем только спохватился, осознал, что Дики явно что-то скрывает, может быть, даже важное для расследования, и скрывает по весьма малопонятным пока причинам. А вот при таком, "замедленном", чтении я это заметил сразу; и сразу же оценил, как имеющее определенное значение, ее решение обратиться за помощью к Анри, а не к весьма влиятельному, судя по паре обмолвок Филиппу. Заметил я и ее чрезмерную сдержанность во второй части разговора, когда речь шла о паре пикников и совместных загородных прогулках с Мартином: видимо, не хотела выболтать Анри, кто там на этих пикниках был третьим, тем более, что заметила, как Санже вновь включил магнитофон, и теперь имена, адреса и даже диковы интонации фиксируются на пленку.

Чем хорош детектив? Для меня - возможностью посоревноваться в сообразительности с "профи", в данном случае - 40-летним бывшим полицейским офицером Анри Санже. И хотя фамилия автора не говорила мне ничего, а жанр, заявленный на обложке, обещал не так много хорошего, я "включился". И с первых страниц поверил, что игра будет вестись по-честному, без привлечения воскресших мумий и пришельцев с Канопуса. Но главное - дразнила, конечно, и не отпускала мысль о совпадении... или провокации... или... Мысль, которая заставила меня часом прежде купить книжонку, а теперь вот - не отвлекаться на созерцание обычной, но все же увлекательной процедуры погрузки поезда в Дувре на паром. Впрочем, канал затянут таким же туманом, как и весь Остров, и смотреть особенно не на что. Словно весь мир сжался до пятачка купе в полупрозрачном сине-сером космосе тумана...

Итак, поверим в честную игру. А раз так, то в главах, где описаны школа, зооуголок, двое близких дружков-ровесников, игротека и спортзал с обязательным усачом-учителем фехтования, должны быть разбросаны две-три улики, которые заставят Анри сначала заподозрить совсем не то и не так, а затем только, после раздумий и ошибок выйти на истинного злодея.

...Но я сначала с удивлением (Анри не удивлялся) заметил, что и в школе, и среди приятелей Мартина, светловолосого галла, полным-полно всяких латинян, славян и даже мусульман, детей тех, кто в книге назван немецким словом "гастарбайтеры".

Это как-то плохо вязалось с представлениями о Дики, которые у меня уже сложились из описания ее манер, одежды, от ее лексики; не может быть, чтобы она была так бедна - отдельная квартира, "ситроен" последней модели - все это приметы среднего сословия.

Наконец-то отозвался на это и Анри; как почти всегда в "правильном" детективе, я уже немного симпатизировал Санже; впрочем, таким парням я и в жизни симпатизирую. Так вот, Анри, зная о Дики, естественно, больше, чем я, ворчал про себя и обзывал это "бедностью напоказ", и огорчался, что Дики это делает, досаждая не ему, селфмейдмену, а все тому же Филиппу.

Из диалогов с учителями, а потом - с дружками Мартина в провонявших треской и жареными овощами гастарбайтерских двориках, и с тренером, выписанным с явной оглядкой на блистательного Портоса, и с юными рыбаками и зоологами в пригородном парке, мы с Анри достаточно четко уяснили, что Мартин, скорее всего, не удрал устраивать осаду Ля-Рошели, не сгинул на глупой мальчишеской дуэли и не утонул во время шалости на воде... Уже хотя бы потому, что пару месяцев как утратил сначала особый, а затем и всякий интерес к нормальным мальчишеским делам и забавам.