Аскольд Якубовский: Черная Фиола

- Есть дожди сладкие, - затягивали другие. - Мы пьем эту сладость.

- Есть дожди темно-темно-темные; никто нас не видит и не слышит. Ха! Ха!

Темные дожди... Яснее гри не высказывались о них. Ни разу!

Даже Хопп - пучеглазая лепешка, хоть ты пинай его (Жогин попробовал и этот способ).

Больше всего Жогин узнал у крупного гри. Тот рассказал ему легенду о сотворении Черной Фиолы.

- Сначала ничего не было, ничего, ничего, пусто. Был Великий Гри, напевно говорил Эй-Вей. Он был огромен, в бурых крапинках. - Кроме Великого, ничего не было. Скучно ему стало, тоскливо одному. Тогда он разорвал себя, из шляпы сделал небо, из кожи всех нас. И сказал: "Живите!" Потом, собрав грязь, Великий слепил филартиков, чтобы мы не возносились, и, зная, что неминуемая смерть ждет нас, заботились о приятном проведении жизни.

- Чтобы наслаждались? - спрашивал Жогин.

- Радость - это разумно проведенная жизнь, - отвечал тот голосом папахена. - Гри всегда должен сидеть на своем месте и оставлять больше деточек. И не должен бегать, чтобы филартики его не съели раньше других.

- А есть такие, которые ходят?

- Есть, - отвечал Эй-Вей. - Но филартики их тотчас съедают. Они не любят бегающих. Мы тоже не любим. 16

- Все-таки идешь?

Семин глядел на него. Это был низенький человек, и свой маленький рост он забыть не мог. Разговаривая с Жогиным, Семин всегда бессознательно вытягивался.

Он был рожден администратором - быстрый и расчетливый в делах, заботливый к людям.

Он долго отговаривал Жогина.

- Пойду, - упрямился тот.

- Подожди вертолет.

- Не буду я ждать эту мельницу! - твердил Жогин. - Надоели вы мне.

- Не понимаю я тебя, - вздыхал Семин. - Если мы тебе не нравимся, тяготим и прочее, иди в другой отряд. Рекомендацию дам хорошую, топограф ты классный. Идешь... А если с тобой случится несчастье? Все заняты, одного тебя посылать приходится. Это нарушение инструкций.

Жогин молчал: знал - молчание злит Семина.

- Жди вертолет!

- Так я пойду, - сказал Жогин. - Вертолет когда еще прибудет, а я за пару дней дойду до места, отдешифрирую, от вас отдохну.

- Эх ты, рак-отшельник, - вздохнул Семин. - Ладно, иди. Сэкономим на вызове вертолета. Почему ты такой, Жогин?

Тот мог сказать одним словом: "Отец..." Из-за него Жогин рано полюбил одиночество и отгороженность от людей. Даже Петр, брат Петруха, исхлопотавшийся о нем, рано постаревший, злил его. Все злили - Жогин рос пакостным мальчишкой.

Это он порвал электропровод, когда был вечер в школе и Надежда нацепила первые серьги. Жогин подал идею взрыва школьной уборной и сделал из бинта, пропитав его селитрой, длинный фитиль.

Все на него косятся из-за отца. Так пусть уж не зря косятся!

Но была у него чистая мальчишеская радость.

Он сламывал тополевую ветку, упирал ее в ребра штакетника и бежал с пулеметным треском. Тогда солнце, глядевшее на него в каждую щель, вспыхивало красными вспышками в уголке глаза. А все, что лежало по ту сторону палисадника, ощущалось радостной страной. Там он впервые заподозрил зеленую страну бабочек и птиц, в которую и ушел, став взрослым. --------------------------------------------------------------------------

-----------------

Блистающий Шар все чаще уносился куда-то.

Летел он без видимых приборов и казался Жогину пущенным из соломинки красивым пузырем.

Сегодня, смотря ему вслед, Жогин прислушался: гри распевали что-то на мотив "Катюши". Это вчера он пел ее, гуляя...

Пел ее и раньше. Он влезал в чей-нибудь палисадник и лежал в прохладной его траве. И тихонько напевал, гоняя травинкой жука-бронзовку. Но со славой огородного пакостника долго не полежишь - выгоняли. 17

С мальчишками он не водился - дразнились, - а за город в те времена выезжать не было принято. И Жогин выдумал страну, зеленую и сияющую. Он впустил ее в свои мечты, уходил в эту страну в любое время: дома, на уроке математики. Потом нашел ее, к своему великому удивлению, в сибирской тайге, а потерял в глупом падении с горной тропы.

А вот Петру, не имеющему зеленой страны в душе, жилось плохо. Дважды в месяц был грустен брат - в аванс и в получку. И не заработок виноват. Петр был отличный токарь. Но в дни получки являлся Генка.

Когда-то, решив стать художником, он ходил к отцу Петра, оформлявшему сцену местного театра. Теперь являлся к Петру - портить настроение.

...Получив деньги, Петр нес домой разные вкусные вещи: колбасу, пирожные "безе", прихватывал бутылочку сладкого вина, так как не любил крепких вин. А вечером приходил Генка с водкой для себя. Числа он хорошо знал - шестое и восемнадцатое - и редко пропускал их.