Журнал «Если» - «Если», 2005 № 04

Именно тогда и возник миф о-том-что-нужно-читателю. И сколь бы ни сильны были запоздалые протесты, как бы ясно ни звучали протрезвевшие голоса, миф не желает уходить. Он хорошо укоренился в наших воспаленных нервах: проведи перышком, мы уже вздрогнем, а тут — ржавым гвоздем.

Желающих пройти эту процедуру немного. Но несть числа тем, кто предлагает услуги.

Как тут не вспомнить незабвенного Александра Галича:

Москва: АСТ — Транзиткнига, 2005. — 285 с. Пер. с англ. М. Пановой. (Серия «Альтернатива. Фантастика » ). 5000 экз.

«Старьевщика» (2001) западная критика уже сравнивала с «451° по Фаренгейту» Р.Брэдбери. Сравнение справедливое, хотя и не в пользу автора. Однако Биссон неизменно подкупает умением создать в тексте ауру ирреальности происходящего, умелым балансированием на грани между правдоподобием и нарочитым абсурдом…

Сюжетная посылка книги: в мире накопилось слишком много произведений литературы, живописи, кино, и это препятствует развитию нового искусства. В подробных псевдоисторических главах, сопровождающих развитие основного сюжета, Биссон тщательно излагает судьбу движения так называемых «александрийцев» (название происходит «от пожара, а не от библиотеки», поясняет в тексте сам автор). «Александрийцы», вознамерившись освободить человечество от диктата со стороны наследия прошлого, принялись взрывать и поджигать известные музеи и библиотеки. Сначала правительства преследовали «старьевщиков», но потом оценили «полезность» их дела и взяли под опеку. С этого момента «стирание» прошлого превратилось в сложный процесс, в котором задействовано множество официальных структур.

Главный герой Хэнк Шапиро, работник наиболее безобидной из таких служб — отдела удаления Бюро искусства и информации. Шапиро выезжает на вызовы граждан, случайно обнаруживших дома книгу или копию с картины «стертого» творца, забирает произведение и выплачивает хозяевам небольшую сумму. История героя развивается почти по Брэдбери: однажды «старьевщик» решил не уничтожать собранное, а познакомиться с ним. Только в данном случае это была пластинка кантри-певца Хэнка Вильямса. Судьба Шапиро сложилась менее драматично, чем у Монтэга, однако в итоге и он оказался аутсайдером общества, присоединившись к другим «библиотечным александрийцам», стремящимся не уничтожать, а, вопреки всему, хранить память об уничтоженном искусстве.

Глеб Елисеев

Москва — СПб.: ACT — Астрель, 2005. — 592 с. (Серия «Вторая стрела: фэнтази нового века » ). 10 000 экз.

Юлию Остапенко, стартовавшую сразу двумя дебютными книгами, критики уже успели окрестить главной надеждой отечественной фэнтези.

Современная фэнтези чем дальше, тем больше отходит от мифологических источников питания и дрейфует в сторону романтической литературы, «дюмовщины». Абстрактно средневековый мир, застывший в шаге от кулеврины и мушкетерского плаща, все чаще становится подмостками фэнтезийного действа. Так и в романе «Игры рядом». Остапенко с самого начала поместила себя в среду с высокой конкуренцией, и ей надо было очень постараться, чтобы ее авторский стиль запомнился читателям. Текст сделан в литературном отношении довольно качественно, хотя после первой трети повествования уровень письма постепенно снижается. Зато психологическая прорисовка персонажей намного серьезнее обычных приемов современной фантастики. Автор изощренно психоаналитична, в тексте мелькают то теория игр Э.Берна, то ролевые приложения к соционике… Сюжетная основа внешне напоминает традиционный роман-воспитание: главный герой, вожак банды партизан, собравшихся в лесу ради душегубской потехи, странствует, теряет друзей и иллюзии, начинает понимать суть собственных игр, влюбляется, взрослеет. Но автор выбрал столь извращенный материал для лепки центрального персонажа, что в итоге, скорее, получился роман — алхимический опыт. Черного человека гонят через нигредо, альбедо и рубедо, а в результате получается жизнелюбивый, обаятельный нелюдь. Умно и страшно…

Мне не хватило одного в романе: выхода из лабиринта. Роман напоминает путешествие по слабо освещенному подземному лабиринту, и чем дальше идешь, тем сильнее темень. А в самом конце выходишь в тронный зал, где на престоле сидит его величество Кошмар Полночный. Кажется, в коридоре, который сюда вел, прибавилось светильников, зазвучало слово любовь… а в конце все равно кирдык. Все будет хорошо и закончится крематорием, господа. Поиграем?