Элейн Каннингем - Хелен

Повернувшись ко мне, он великодушно изрек:

- Можете задавать вопросы, мистер Эддиман.

Однако судья Харрингтон посмотрел на часы и решил, что времени для перекрестного допроса уже нет. И перенес заседание на следующее утро.

* * *

Я заехал в "Пустынный рай" и поговорил с Джо Апполони. Он угостил меня крепким коктейлем и пригласил посидеть на уютной террасе с колоннами и увитыми мексиканским плющом арками, примыкающей к его апартаментам. В воздухе благоухало жасмином, а шум казино сюда почти не доносился.

Я никогда прежде у него не был, и Джо поинтересовался, нравится ли мне его "берложка". Я чистосердечно признался, что очень.

- Неплохо для второразрядного мафиози, да? Эх, дьявольщина. Чем больше узнаешь про красоту, тем меньше удовольствия из неё извлекаешь. Потом тебе уже хочется иметь рядом настоящую женщину, а не дешевую потаскуху. Потом книжку почитать и ума поднабраться. А зачем? Чтобы понять, в каком дерьме плаваешь? Ты разбираешься в этих играх, Блейк, или ещё в коротких штанишках ходишь?

- И то и другое.

- Оно и видно. Видишь ли, Блейк, лет двадцать назад синдикат воротил нос от проституции. Впрочем, наши крестные отцы и сейчас держались бы от неё подальше, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что многие крупные воротилы приезжают в Сан-Вердо не только поиграть, но и порезвиться на свободе. В противном случае, они считают, что зря потратили время. Ну вот, значит, наши парни решили навести в этом деле порядок: очистить город от дешевых шлюх и организовать классные бордели. И что же? Оказалось, что всей проституцией в городе заправляет не кто иной как судья Ноутон. Наши ребята с ним встретились и уговорились: проститутки им, а судье - героин. Тоже - приличные бабки. Тем более, что в Вашингтоне его поддерживали. Впрочем, какое это теперь имеет значение? - Джо устало махнул рукой. - Ну что, Блейк, досталось тебе сегодня?

- Да, - признал я.

- Что будет дальше?

- Повесят её - вот что. Защиты у меня нет. Все, в том числе присяжные, понимают, что только теперь, оставшись вдовой, Рут Ноутон впервые вздохнула полной грудью. Но, увы, убийства этим не оправдаешь. Да и нет у нас в юриспруденции такого понятия как оправданное убийство. В противном случае, страна бы быстро опустела. Как бы то ни было, моя единственная надежда состоит в том, чтобы убедить присяжных, что Алекс Ноутон был отъявленным мерзавцем. Но даже здесь мне руки повязали. Кстати, кто познакомил с ним Хелен?

- Я.

- Не знаю, выйдет ли что из этого, но ты согласишься выступить свидетелем?

- А это тебе поможет?

- Не знаю. Попытка не пытка.

- Ребятам это не понравится, но впрочем - чего нам терять-то?

Допив коктейль, я вернулся к себе в контору. Милли Джефферс сказала, что звонила моя жена. А также Комински, начальник полиции. И ещё меня спрашивали из доброй дюжины агентств и газетных редакций.

Первым я перезвонил Комински - его звонок меня напугал. Вдруг что-нибудь случилось с Хелен? Оказалось, что нет. Вот что он мне сказал.

- Мы попытались выяснить её подноготную и кое-что наскребли. Примерно год назад она поступила в больницу округа Кук с сифилисом - в тяжелой форме. Последняя стадия. Ее подобрали на улице. Говорят, была уже в коме. Как бы то ни было...

- Что значит - почти?

- Они сами не знают. В тот же самый день она непостижимым образом исчезла. И больше про неё ничего не известно.

- Господи, зачем мне эта дребедень?

- Мало ли, я подумал - вдруг пригодится.

- Она упала на улице. Ее доставили в больницу без сознания, в коме, но она сбежала. А как вы определили, что это была она?

- У неё взяли отпечатки пальцев - так сейчас заведено с венерическими больными. Потом, когда она исчезла, они связались с ФБР. На это ушло время...

- Знаю, - устало произнес я. - Спасибо.

Положив трубку, я повернулся к Милли Джефферс. Она потребовала, чтобы я перезвонил жене.

- Нет. Сама ей позвони. Скажи, что у меня полно работы, и я останусь ночевать здесь, на диване.

- Тебе этот диван сегодня нужен, как собаке - пятая нога.

- Милли, - сдержанно произнес я, - все считают тебя чертовски умной. Говорят, что Блейк тупица, и если бы не Милли Джефферс...

- Я жирная и страшная. Мне только и остается что быть умной.

- Я считаю, что ты красотка. Но вот теперь, посидев рядом с Хелен, скажи - как она тебе?

- Я не моралистка, Блейк. Ты в неё влюбился. Это вполне понятно. Я сказала Клэр, чтобы она не убивалась попусту. Такое сплошь и рядом случается. Женщины приходят и уходят, а верные жены остаются.