Светлана Тулина - Мяугав

Он бросился бежать.

Плащ!

Он помнил, где его бросил. Вот же он, так и лежит на гальке, никем не тронутый…

Ксант рухнул на колени рядом с плащом, задыхаясь от быстрого бега. Он никогда не бегал так быстро. Он даже и не думал, что умеет так. Но теперь все будет в порядке. Вот он, плащ! Из него выйдут отличные крылья! Он догонит этих, наверху, он покажет им, кто смеется лучше! Главное — правильно растянуть ткань, чтобы вышло два крыла, плащ-то ведь довольно короткий…

Ксант попытался расправить плащ на камнях и обмер — серебристая ткань расползалась под пальцами, распадаясь на отдельные чешуйки. Ну да. Этот плащ ведь склеен был из рыбьей чешуи, в этом все дело. Он долго лежал на камнях, под открытым небом. Были дожди. Они размочили и вымыли клей, теперь остались только чешуйки, сохранявшие форму плаща. Теперь они рассыпались бесформенной кучкой, ветер гнал их по берегу, бросал в воду лепестками странных цветов…

Ксант рывком сел. Перевел дыхание.

Сон.

Всего лишь сон. Причем ужасно глупый. Все не так. И даже не просто «не так», а вывернуто наизнанку, поставлено с ног на голову.

Он ведь давно уже решил, что не полезет с этими, башкой ударенными. Проводить — проводит, ладно уж. Но дальше — нет. Даже если Лоранты такие придурки, что не догадались втянуть Лестницу обратно. Он там был уже один раз, и он помнил, как это было. И не хотел больше.

А еще — Вит.

Ксанта передернуло.

Нет, ну это ж надо! Расскажи кому — не поверят. Ксант хихикнул, хотя было ему несмешно. Ну совсем несмешно! Когда эта, понимаешь, дура открывает свой прелестный ротик и выдает: «Ксантик, милый, я теперь все-все знаю, тебе ведь с самого начала Вит понравился, да? Ну так бери, чего ты! Он будет рад, я с ним поговорила!»

И еще улыбается при этом, довольная такая. Дура. Ур-рф!!!

Ну может, и не так она тогда сказала. Не теми словами. Но смысл-то этот самый был! И морда довольная-довольная — она же искренне полагала, что делает ему приятное. Подарочек, так сказать. Берите и пользуйтесь. Вит будет только рад.

Ха! Еще бы он не был рад!

Бедный Вит…

Она тогда так и не поняла, почему он отверг ее подарок. Очень категорично и наотрез. Она, кажется, обиделась даже. Во всяком случае огорчилась. Но Ксант был слишком разъярен и объяснять ничего не стал, боясь наговорить лишнего.

Нет, это же надо, а?!

Вот так, самым что ни на есть наглым образом, из-под самого носа, отобрать вожделенную и уж-ж-жасно лакомую добычу! Потому что добыча, которую просто так отдают в подарок, причем отдают с такой вот довольной и радостной рожей, — да кому она вообще нужна, такая добыча?!! Сплошное не-мяу. И кто ее только просил, дуру?!

Так что слишком радостного и на все готового Вита тоже пришлось… того.

Огорчить.

Он нашел их быстро. Да и трудно было бы не найти — они со вчерашнего вечера никуда не ушли, так и сидели, прижавшись друг к другу. Ночь была довольно прохладная, а костер они развести не решились, помня о береговых дозорах с обеих сторон. Ксант так и думал, что никуда они не уйдут и не станут искать прохода до тех пор, пока как следует не рассветет, — собаки слишком плохо видят ночью. Но все равно поморщился.

Он в последние дни не мог смотреть на Вита, не морщась.

В его сне эта жуткая парочка всегда двигалась синхронно. Здесь же голову повернул только Вит. Разулыбался, заморгал, кивая приглашающе. Говорить ничего не стал — сестра сидела с закрытыми глазами, положив голову ему на плечо. Она явно не спала, но Вит все равно предпочитал не рисковать. Ксанта передернуло.

Надо же, и вот этот услужливый слизняк когда-то был ему настолько симпатичен, что показался достойной заменой?.. Спрашивается, с чего бы это? Вроде как на бесптичье и рыбка ничего себе чирикалка? Это же надо так опуститься-то было!

— Я передумал, — сказал он, не понижая голоса. И с удовлетворением отметил, что вздрогнул, и покосился на якобы спящую Вит. — Я с вами.

— Эри.

— Хр-р…

— Эри, не притворяйся более живым, чем ты есть на самом деле. И можешь отключить похрапывание — оно неубедительно.

— Ну, знаешь! По-моему, так очень даже. И мне вполне подходит! Это, между прочим, твое собственное похрапывание, снятое и зафиксированное не более декады назад. В точности. Мне даже не пришлось менять тембр!

— Эри, что случилось?

— Ничего! Просто сплю. Имею право! Я личность и существо, в конце концов!

— Эри, я тебя слишком хорошо знаю. Так ты ведешь себя только в тех случаях, когда очень не хочешь чего-то делать.