Герберт Циргибель - Иной мир

— Какое слово?

— Дарвин.

— Дарвин? — удивленно спросил Эрдсли. — Они там около года назад запустили «Дарвин» — но он лежит на Луне.

— Дарвин, — повторил Дэвид Хантер, — зонд диаметром, самое большое — двадцать пять сантиметров.

— Наверное, шпион, — предположил Эрдсли, — они шпионят за нами. Кто знает, как долго уже преследует нас этот зонд.

— Он движется нам навстречу, — сказал Хантер, — а для спутника-шпиона он достаточно примитивен.

Он вызвал ЦУП и сообщил об их находке. После паузы из динамика прозвучал голос: «Попробуйте приблизиться и доставьте его на борт».

Когда Эрдсли посмотрел в телескоп, на надписи было видно лишь букву «Д». Причиной этому было собственное обращение, которое маленькое тело совершало на своем пути через космическое пространство. Его ось шаталась как у вращающейся юлы. Земля совершала такое же вращение, и астрономы называют это явление «прецессией». Она была причиной смены времени года на Земле. Но прецессия Земли была вызвана Солнцем, Луной и планетами. Виной тому была не совсем безупречная шарообразная форма, которая вызывала различные эффекты притяжения. Странный же вращающийся момент маленького зонда можно было объяснить только тем, что внутри него находились предметы, которые были загружены неравномерно.

— Вероятно это информационный зонд с «Дарвина», — сказал Хантер, — они могли выпустить его перед падением.

Эрдсли не ответил. Он не сводил глаз с зонда.

Новейшие системы рулевого управления и система двигателей «Darling of Stars» отлично подходили для такой попытки спасения. Они примерно рассчитали характер изменения траектории маленького зонда и теперь включили свои собственные двигатели. При этом они прежде отдалились на несколько сотен километров, пока они находились примерно на высоте орбиты зонда. Скорость маленькой капсулы была невероятно большой. Эрдсли и Хантер заключили из того, что космический корабль — в случае если этот зонд действительно один из трех зондов с «Дарвина» — должен двигаться с предельно высокой скоростью.

Пять часов они маневрировали, ведомые указаниями из Центра управления, затем зонд парил всего в ста метрах от них. Прошло еще несколько часов, пока это расстояние сократилось до пятидесяти метров. Совершить маневр сближения на ближнее расстояние было рискованно, потому что столкновение с таким крошечным искусственным небесным телом могло дать тому нежелательный толчок, который снова отнес бы его в сторону.

Роберт Эрдсли приготовился к выходу в открытый космос. Его спутник объяснили ученым в ЦУПе, что происходило на борту.

— Эрдсли влез в скафандр, — объяснил он, — мы проверяем давление, содержание кислорода, отопление, передатчик. Все okay. Теперь Эрдсли забирается в шлюз…

Что происходило там, Дэвид Хантер не мог видеть, но эти входы и выходы были для обоих отточены на практике. Давление в шлюзе было откачано, кислород улетучился, в шлюзе царили те же условия, что и в пространстве. Теперь можно было выходить. Через пять минут Дэвид Хантер увидел своего спутника через иллюминатор.

— Боб вышел, — сообщил он в ЦУП, — он разматывает трос и отдаляется. Он вращается.

— Эй, Боб, все okay?

— All right, — пришло в ответ, — я почти у зонда.

Роберт Эрдсли кивнул. Он прихватил с собой камеру и сделал несколько снимков. Затем он вплотную подобрался к зонду. Он осторожно взялся за антенный стержень и притянул шар к себе. Антенны выдвинулись. Хантер наблюдал за тем, как его спутник возвращался по тросу к космическому кораблю. Весь процесс длился десять минут.

Дэвид Хантер услышал, как на борт ступил его спутник. Космический корабль содрогнулся, когда Роберт Эрдсли захлопнул люк и завинтил его. Кислород зашипел в шлюзе. Через несколько мгновений манометры снова показывали одинаковое давление воздуха для обоих помещений. Роберт Эрдсли мог снять нескладный скафандр и подползти к своему спутнику.

— Это было проще простого, — сказал он облегченно вздохнув, — теперь мне не терпится узнать, что мы выловили.

В ЦУПе на Земле результата ожидали с не меньшим напряжением. Не было сомнений в том, что это информационный зонд, содержимое которого скрывало тайну. Дэвид Хантер открыл замок. Маленький шар распался на две части. Наверху лежал свернутый лист бумаги, под ним металлическая кассета. Эрдсли извлек лист бумаги и развернул его. Больше для себя, чем для Центра он прочел текст, который был написан на нем, слова, написанные от руки: «Мы живы, спасите нас! Мы уже катапультировали один зонд. Если в течении последующих семи месяцев нас не спасут, помощь опоздает!»