Сергей Казменко - Нашествие

- Интересно. И кто же его съел?

- Знаете, лично для меня это загадка. За что его съели - я еще могу понять. А кто - увольте, - он, видимо, ждал от меня какого-то еще вопроса или реплики, но я сидел и молча смотрел на него. О чем тут спрашивать? Мне как-то с каждой минутой история эта нравилась все меньше. Хотя и без того задание было достаточно мерзким, но теперь оно приобретало совсем уже неприятные черты. Не дождавшись моего вопроса, Рубаи продолжил: Понимаете, Пан все время совался не в свое дело. Есть у него в характере, знаете, черта такая - лезть не в свое дело.

- Ну и в какое же дело он залез?

- Откуда мне знать? Он передо мной не отчитывался. Но тут фактически каждый, у кого хоть что-то было не в порядке, так или иначе сталкивался с Паном. Не идет по расписанию транспорт на третью биостанцию - гром и молния, транспортников на рею! Ушла пара наших приборов на Галлау - всех, кто был в радиусе светового года от места преступления и не воспрепятствовал оному - к ответу! Ну и прочее в том же духе.

Что ж, это вполне соответствовало тому образу Панкерта, который уже сложился у меня в голове. Но мало что объясняло.

- Знаете, Рубаи, - сказал я. - Если честно, то, что вы говорите, звучит как-то неубедительно. И странно. Что это за разговор такой - съели? Неизвестно кто, неизвестно за что, неизвестно как.

- Как - известно.

Я молча посмотрел на него, и он кивнул:

- Да-да, известно. Это же элементарно - если кого-то надо съесть, способ всегда найдется. Зацепка есть у всякого. У Панкерта было что-то не в порядке с допуском, а у нас, вы знаете, режим. Вот и получилось, внезапно, что работать ему стало невозможно. Смешно сказать, последние полгода ему только и оставалось, что биофиксаторы для третьей биостанции модифицировать. Вот он и не выдержал, поругался тут кое с кем, говорят, напоследок и на Землю. Даже попрощаться не зашел и вещи свои оставил, записки. Я тут что мог, собрал, отправил с оказией, да не знаю, дошло ли, - он на некоторое время замолчал, и взгляд его показался мне странным. Так, будто он ждал от меня каких-то слов - но что я мог сказать ему? Не говорить же о том, что я прибыл на Кабенг из-за доклада Панкерта. - В общем, неприятная история, - продолжил он наконец, И самое неприятное в том, что каждый может в таком же точно положении оказаться - и не с кого спросить. Некому морду набить, в конце-то концов, - он говорил теперь злым, резким голосом. И лицо его стало злым и неприятным. - В конце концов, если покопаться, то каждого можно чем-то прижать.

- Интересно, а чем же можно прижать вас?

Он внимательно посмотрел на меня. Потом опустил глаза.

- Не знаю. И не хочу узнать. Потому что люблю свою работу.

Такой вот разговор у нас получился. Я посмотрел на него, на его злое лицо, на сжатые кулаки, на рыжую бороду, торчащую в сторону, и вдруг понял, что знает он, прекрасно знает, чем его можно прижать. И я тоже знал это - пока не стер записи в своих мнемоблоках. И если бы я не сделал этого, то он непременно догадался бы о моем знании. Или догадался бы кто-то другой и о чем-то другом. Прикладная психология - наука точная.

Кто-то так или иначе догадался бы, что я не просто наблюдатель - и что тогда? Если бы знать, если бы иметь хоть какую-то уверенность в том, что мы не пугаемся собственной тени...

- А что думает Ваент по поводу ваших изысканий? Я имею в виду доказательство невозможности синтеза бета-треона.

- Не знаю я, что он думает, - угрюмо ответил Рубаи. - Кто его разберет? По-моему, старик слишком привык к удачам. Это расслабляет. Он все еще надеется найти решение. Рассчитывает, что Резервуар обеспечит нам отсрочку.

- А кстати, как там дела с Резервуаром?

- Не знаю. Сходите к геофизикам. Вы - наблюдатель, от вас - я так думаю - скрывать ничего не станут. Или не смогут.

- А от вас что, скрывают?

- Да кто их разберет? - он пожал плечами. - Все тут нервные какие-то. Неудивительно, раз ничего не получается.

Я немного подумал - для порядка, потому что уже решил, что делать дальше. Потом сказал:

- Что ж, я тогда, пожалуй, не буду терять времени. К Ваенту зайду позже - если не улечу с базы. А сейчас воспользуюсь вашим советом.

- Вас проводить? - спросил Рубаи, ставя проектор назад на полку.

- Да нет, спасибо, я найду дорогу. Спасибо за чай, - я встал, оправил куртку, усмехнулся. - И за сухарик.

- Не стоит, - он улыбнулся не совсем уверенно, волнение еще не прошло. - Заходите еще. Приятно побеседовать с новым человеком.

Он был мне почти симпатичен, и я улыбнулся ему в ответ, закрывая за собой дверь. И он, кажется, говорил совершенно искренне. Кроме того момента, когда речь зашла о том, чем именно можно прижать его. Наверное, он не ответил бы и на вопросы, зачем и кому это было бы нужно. Но и того, что он рассказал, было достаточно, чтобы существенно изменить представление об этом деле. Впрочем, этого следовало ожидать - иначе не имело смысла вообще заниматься расследованием.