Сергей Казменко - Повелитель марионеток

Дверь в библиотеку я закрывать не стал. Прошел в холл, нашел дверь, ведущую в подвал, спустился. Щит управления оказался сразу под лестницей, как я и думал. Я выключил систему пожаротушения, затем, немного подумав, повернул главный рубильник. Свет погас, только под потолком засветилась аварийная красная лампочка - с этим уже было ничего не поделать.

Я вышел из дома тем же путем, через окно кухни. Скатал синтэновое полотнище и бросил сверток на заднее сиденье. Раскодировал двигатель. Несколько секунд помедлил, соображая, не забыл ли чего. Потом резко поднял машину в воздух. Все это время я старательно отворачивался от гигантского кострища перед воротами ангара, в котором погибли Арн и его семья. Но я знал, что видение этого кострища будет теперь многие годы преследовать меня, что я буду воочию видеть, как их машина зависает над пламенем и затем медленно опускается в его объятия. Они пошли на это сознательно, потому что считали дальнейшую жизнь невозможной. И виноват в этом был один лишь я.

В полукилометре над фермой я включил радиовзрыватель. Зажигательная мина - довольно эффективное устройство, поселенцы на Континенте широко использовали ее для расчистки в ползучем лесу небольших площадок. Но я никогда не видел, как она взрывается в замкнутом помещении, я не думал, что этот небольшой баллончик, легко умещающийся на ладони, даст взрыв такой мощности. На острове их не держали - в них не было нужды - и во время конфликта обе воюющие стороны пользовались обыкновенными эксплозивными для строительных работ. Поэтому эффект, произведенный бомбой меня поразил. Сначала мне даже показалось, что с дома слетела крыша и повалились стены, но потом, когда дым отнесло в сторону, я разглядел, что взрыв просто обрушил тот его угол, где была библиотека. Через пару минут на этом месте разгорелся пожар - второй компонент зажигательной мины делал свое дело.

А я полетел дальше - заканчивать свои дела. Это было теперь единственным, что мне оставалось. Раз уж я все это начал, надо было доводить до конца.

Большинство людей наивно полагает, что Ассоциацией правит - пусть и формально, пусть и под контролем Метрополии - Парламент Ассоциации, что каждый из свободных миров, входящих в Ассоциацию, управляется своим органом власти. Но власть - это прежде всего способность изменять по своей воле ход событий, и ни одно из названных звеньев системы управления такой способностью не обладает. Везде и всегда в человеческой истории власть держалась на информации, на способности распространять информацию, которая угодна ей, и препятствовать распространению всей остальной информации. И для того, чтобы найти реальную власть в человеческом обществе, надо найти тех, кто контролирует информацию.

В Метрополии все это предельно просто. Информацию контролирует Служба Связи. И именно поэтому в эту службу отбираются лишь те, кто удовлетворяет особым критериям, лишь те, кто может стать надежной опорой Метрополии, лишь те, для кого остальные люди, само человечество - не более, чем абстрактные понятия.

Именно поэтому я попал в Академию Связи.

Но я отличался от всех тех, кто достиг этой же ступени. Хотя бы в одном, но отличался. Я ненавидел Метрополию. Пусть я не лучше и не умнее всех, кто меня окружал в Академии - но я имел цель, отличную от целей Метрополии, враждебную ее целям. И я знал, что я - такой, каким меня сделала жизнь, каким меня сформировала Метрополия - всего лишь жалкий раб этого чудовища, я знал об этом рабстве и мечтал от него освободиться, и потому уже был несравненно свободнее всех остальных.

А в остальном - такой же, как и все прочие.

Таким я и прибыл на Сэлх. Таким бы и остался, если бы не Арн. Если бы не он, ничто не нарушало бы моего спокойствия сейчас. Операция развивалась успешно. Все идет по плану, как и было задумано, я начал борьбу с Метрополией, и пока что веду ее успешно. Но какой ценой я этого достиг? Как все это казалось просто там, в Метрополии, в Академии. Сэлх: четыре тысячи восемьсот девяносто семь человек, отсталая окраина, смешанное население, сельскохозяйственный пионерский мир. Райский уголок, но слишком удаленный от центра. Это казалось идеальным вариантом для проведения чистого эксперимента. У меня - того, что прилетел на Сэлх - и в мыслях не было, что вся окажется так тяжело, что эти люди, которые будут погибать на моих глазах не ведая, что погибают они не по своей воле, не по своей глупости, а потому что я, зная то, что ими движет, заставил их пойти на гибель - что эти люди вдруг предстанут передо мной не как абстрактные символы, не как цифры в сводках - как настоящие, живые люди. Мне казалось, что я давно уже отчужден ото всех людей, что я навеки одинок, что во всей Вселенной есть лишь два существа, которые имеют для меня значение: я и Метрополия. Мне казалось, что я видел все и прошел через все, что годы, проведенные в десанте, уничтожили в моей душе последние остатки жалости и сострадания к человеку, что человек, этот пресловутый гомо сапиенс, как таковой недостоин жалости и сострадания, потому что не может подняться выше условий его породивших. Мне казалось, что люди везде одинаковы - я просто не встречал других людей. И вот - я повстречал Арна, и сам стал другим.