Дмитрий Баюшев - Гостинец из будущего

В секторе застыли цифры: "2787 год, 7 месяц, 20 число, 8 часов 5 минут по Гринвичу". Из щели на панель выполз лист белой бумаги, на котором было напечатано: "Институт прикладных исследований - ул.Циолковского, 10. Лаборатория И.Корнелия - корпус 5а. Пропуск N ГГЦ-512 - институтская проходная, N ЖЧ-Х - корпус 5а. Начало опыта: 10 часов 12 минут. Транспортировщик остается в режиме ожидания. Старт отсюда по выполнении задания. Желаем удачи".

Следом за данной инструкцией из щели выщелкнулись два пластиковых квадратика - два вышеуказанных пропуска. Игорь сунул их в нагрудный карман и встал с кресла.

"Вектор, - сказал он. - Будешь рядом".

"Всенепременно, шеф", - отозвался Восходящий Вектор...

Выйдя из подпространства, Игорь очутился в оранжерее. Выход, он же вход, находился между кустом монстеры и гигантским хлорофитумом - по крайней мере это растение было очень похоже на здоровенный хлорофитум. Росли они в шаге от посыпанного мелкой галькой прохода в центре длинной, накрытой прозрачным куполом оранжереи - ошибиться с такими ориентирами было невозможно.

Ковыряющийся в клумбе с цветами служитель в синем халате не обратил на Игоря никакого внимания, Других посетителей по случаю раннего времени в оранжерее не было.

Игорь пошел к выходу. Служитель вынул из кармана серую коробочку и сказал в неё несколько слов.

"Скорее, - сказал Вектор. - Он вызвал полицию".

"Адрес оранжереи?" - спросил Игорь.

"Циолковского, 20, - ответил Вектор. - Сворачивай направо, кэп, здесь должен быть служебный выход. Основной еще закрыт".

Очутившись на улице, Игорь зашел в ближайший лифт и поехал вверх. Сквозь прозрачную стенку видно было, как к оранжерее, к служебному входу, подкатывает желтый пузатый электромобиль, как выскакивают наружу люди в черной форме, как из оранжереи выходит служитель в синем халате и, жестикулируя, начинает что-то объяснять. При этом он вертит головой по сторонам, выискивая Игоря среди прохожих, и не догадывается поднять свою глупую голову вверх.

Всё, лифт уехал за ярусы тротуаров.

На двадцатом этаже Игорь вышел.

Тротуары были во всю ширину улицы, многоярусными, ярусы были соединены между собой эскалаторами и скоростными лифтами.

Здания были непомерно огромными, достигая ста этажей и более. Войти в подъезд можно было с любого тротуара.

Если во время прошлой остановки, в 26 веке, улицы городов напоминали темные мрачные ущелья, то сейчас всё было не так. Улица снизу доверху была прекрасно освещена. Источник света, несомненно, был искусственным, но это было сделано очень грамотно - создавалось ощущение яркого солнечного дня. Было нежарко и освежающе пахло морем.

Всё это было достойно восхищения, однако Вектор сбил пафос, объяснив, что кэп Игорь неправильно расставляет акценты. Освещение хорошее единственно для того, чтобы труднее было воровать-насильничать и легче ловить. А ароматы и прохлада для того, чтобы не воняло всей этой многотысячной толпой, которая постоянно слоняется по городу. По крайней мере, именно такие мотивы двигали мэрией Москвы.

На смену обанкротившегося, обюрократившегося (бюрократия, загнанная было в угол, в прошлом веке взяла реванш, да еще какой), охваченного сепаратизмом государства пришло государство унитарное с жесткой властью военных, посадивших на трон монарха.

Теперь больно-то не поворуешь - живо к стенке, и не посачкуешь - мигом турнут с работы. Расцвели доносительство, частный сыск. С военными не поспорь - получишь по шее. Они ребята тренированные, и не заметишь, как по ушам надают.

Что еще? - сам себя спросил Вектор. Как никогда сильна полиция, но ни военных, ни сыскарей полицейские не трогают, в каком бы безобразном виде те ни выползали на улицу.

Всё засекречено. Всюду куча почтовых ящиков. Плюнешь в завод, попадешь в почтовый ящик. Уж вроде бы фабрика делает макароны, поди найди более мирное занятие, так нет, засекречена. Потому что попутно гонит синтетическое топливо для "адских вертушек" - это такое модное нынче оружие сдерживающего характера.

"Это мне знакомо, - оборвал Игорь заболтавшегося Вектора. - Мои старики всю жизнь оттрубили в почтовых ящиках".

Вектор обиженно засопел прямо в ухо. Вот интересно. Раньше он был этаким разбитным типом, не упускавшим случая подтрунить, показать своё энциклопедическое превосходство, а теперь, гляди-ка ты, начал обижаться. Перевоспитывается, что ли?

======

Дома здесь были не дома, а какие-то горные хребты. Каждый тянулся на километр, не менее, и от Циолковского 20 до Циолковского 10 были почитай все пять километров.