Дмитрий Баюшев - Гостинец из будущего

======

На взятые у Толяна в долг пять тысяч Зинаида выиграла десять тысяч долларов, потом спустила их вкупе с теми, что заняла.

Окружающие, те, которые в игре не участвовали, раззадоривали попеременно делающих ставки Ремизову и Буханкина, утверждая, что таким мастерам вернуть проигрыш - раз плюнуть.

Толян тоже завелся и отслюнивал тысячи одну за другой, пока вдруг не оказалось, что тысячи-то тю-тю, нету больше ни единой.

- Что и требовалось доказать, - изрек по этому поводу Мефодий. - В азартные игры с государством, юные вы мои кореша, не играют.

- Ты, что ли, государство? - спросил Толян, глядя в пол.

- Именно, - подтвердил Мефодий. - Я и есть государство. Твоё родное, многострадальное государство.

- Тьфу на вас, - сказал Толян, по-прежнему не поднимая глаз. - Пошли отсюда, ребятишки.

И двинулся к дверям, сжимая пудовые кулаки. Ремизова, Буханкин и Антон последовали за ним.

- Дурак, - вдогонку ему почти ласково произнес Мефодий. - Молодой еще, потому и дурак. Раздавлю ведь, как клопа.

Толян молча повернулся и пошел на Мефодия.

- Бей его, - взвизгнул старый пузан, струхнув не на шутку. - Девку не трогать, остальных не жалей.

Откуда-то вдруг понабежали накачанные битюги, человек двадцать, плюнешь - попадешь в битюга. Паханы вмиг рассеялись, опасаясь ненароком получить по соплям, что могло бы пагубно отразиться на авторитете.

Буханкина вырубили первым же ударом, он улетел под стол с закусками и там притих. Ремизова, визжа, забилась в угол, потом бочком-бочком перебралась под стол к Буханкину.

Толян бился, как слон. Каждый его удар валил очередного битюга с ног. Антон, отбиваясь, использовал приемы джиу-джитсу. Очень мешал дипломат, но он не выпускал его из левой руки, порой нанося им удары по коленям и в пах. Однако силы были неравны, их прижали к стене.

- Прикрой, бросил Антон, и в то время как Толян замахал руками, работая за двоих, полез в дипломат. Выхватил СПП. Дважды выстрелил в потолок.

Свет вдруг погас, и всё дальнейшее происходило в кромешном мраке. Антон получил сильнейший удар в глаз и "поплыл". Его били, но он этого не чувствовал. Потом он очнулся от резкой боли, кто-то ударил его в живот и, азартно сопя, готовился повторить удар. Антон отступил в сторону. Мимо пронеслась жаркая, потная туша. Было нестерпимо больно, но он уже вновь был в строю с дипломатом в левой и пистолетом в правой руке. Ах, как хотелось разрядить магазин в этот гадюшник, чтобы покончить с этой накачанной шпаной разом, как хотелось, однако что-то останавливало. Не мог он стрелять в безоружных.

Поэтому Антон вновь выстрелил в потолок.

С грохотом опрокинулся стол, зазвенела, разбиваясь, посуда, захрустели под ногами осколки, вслед за чем вспыхнул свет.

В дверях и вдоль стен стояли омоновцы в камуфляжной форме, черных вязаных масках с дырками для глаз и рта и с автоматами, нацеленными на застывшую публику...

Тем временем Марьяж в квартире Толяна методично и неторопливо крушил всё подряд. Разрушение как таковое ему страшно нравилось. Он перебил все зеркала и стекла в мебели, чашку за чашкой, тарелку за тарелкой переколотил всю посуду, а также немалые запасы спиртного, залив пол остро пахнущим алкоголем, превратил в крошево хрусталь и дорогой фарфор, после чего принялся за мебель. Кто-то начал, громко ругаясь, настойчиво звонить в дверь, и он прекратил шуметь. Эти соседи, чтоб их кошки драли, как всегда были некстати, всю малину портили.

Ладно, сказал себе Марьяж, будем потихоньку.

Зажигалок в доме было полным-полно, но он предпочел спички, которые нашел на кухне. Почему-то именно спички ассоциировались у него с образом поджигателя. Махрового такого, древневекового, неискоренимого поджигателя. Кажется, в каком-то ностальгическом фильме о древности мелькал образ такого поджигателя, крадущегося к объекту, который требовалось спалить, мимо облезлой стены с висящим на ней плакатом-предупреждением: "Прячьте спички от детей". За этот плакат, за эту грандиозную находку, помнится, режиссер получил "Оскара".

Перебираясь из комнаты в комнату, Марьяж поджигал журналы, газеты, шторы, соломенные циновки, в общем, всё, что могло гореть.

Вскоре вся квартира занялась веселым пламенем.

Он подождал немного, бдительно отслеживая, везде ли огонь горит ровно, набирая силу, не имеет ли тенденции к угасанию, и уже совсем было собрался убраться восвояси, как вдруг вспомнил, что в квартире должны были храниться деньги. И немалые. Грех было жечь деньги, которые могли пригодиться.