Дмитрий Баюшев - Гостинец из будущего

Людей на улицах было полно. От размеренно шагающего "Скоробогатова" шарахались. Мало того, что он был неестественно бледен и от него несло формалином, - начали подтекать небрежно наложенные швы на животе и черепе. На рубашке уже имелось узкое прерывистое желто-красное пятно, из-под волос на лоб и шею потянулись тонкие полосы сукровицы.

Марьяж вовремя это заметил и увел покойника на огороженный высоким забором пустырь. Что он с ним там делал, лучше не рассказывать, но когда "Скоробогатов" вновь вышел на публику, он имел бронзовый глянцевый загар, на нем была бордовая водолазка с охватывающим шею воротом, от него пахло крепким одеколоном и шагал он много легче, чем раньше, ибо оставил на пустыре зарытые в землю проформалиненные внутренности. Кстати, одеколон, крем, имитирующий загар, и водолазку Марьяж позаимствовал в ближайших магазинах.

"Скоробогатов" теперь не так привлекал внимание, но всё равно тех, кто начинал присматриваться к нему внимательнее, передергивало от отвращения. Этот остановившийся взгляд, бронзовые глянцевые, ничем не выделяющиеся на лице губы, общее ощущение омертвелости, застылости, будто человек этот вообще не дышал - бр-р.

Хроноизолированные полости попадались не часто, но попадались. "Скоробогатов" чувствовал их за пятьдесят метров, дальше не получалось. В некоторых кто-нибудь да находился, хотя нужно было приложить много старания, чтобы угодить в данную полость. Однако же вот угождали. Не умея выбраться наружу, люди эти умирали от жажды и голода. Время в полости тянулось по своим законам, страшно медленно. Физиологические процессы в организме соотвественно замедлялись в сотни раз. Три дня в полости растягивались на несколько земных лет, но для несчастного всё равно это было тремя бесконечными днями. Особенно убивало, если в полости уже имелся труп или трупы. Так что в пропаже землян не всегда бывали виноваты инопланетяне.

В двух ловушках наряду с трупами находились живые люди. Пока еще живые. Игоря Попова среди них не было. Заходя в полость, "Скоробогатов" разумеется исчезал, выходя из оной - естественно появлялся. Те из прохожих, кто это замечал, были в шоке. Люди в ловушках, у которых с появлением "Скоробогатова" возникала вдруг надежда на спасение, после его ухода начинали плакать, умолять о помощи. Никто, увы, их не слышал, а "Скоробогатову", который мог бы им помочь, стенания их были глубоко безразличны.

Поведение странного, похожего на оживший манекен человека, привлекло внимание мальчишек. Они шли стайкой за "Скоробогатовым", поддевая его репликами типа: "Что, мужик, лом проглотил?" или "Что, мужик, в штаны навалял?", - затем они начали кидать в него, ничего не чувствующего, а потому на это никак не реагирующего, камешки, застывшую жвачку, жестяные бутылочные пробки, которые очень удобно было запускать в полет, выщелкивая указательным или средним пальцем, но тут в дело вмешался Марьяж. Получив по энергетическому подзатыльнику, от которого все мозги в котелке перемешались, и по строгому, произнесенному свистящим шепотом внушению: "Убью, паскудёныш", - пацаны мгновенно отстали.

Но вот, наконец, случилось то, что и должно было когда-нибудь случиться: "Скоробогатов" нос к носу столкнулся с человеком, который его знал. И не просто знал, а служил в его подчинении. Это был капитан Гуляев, еще утром помогавший выносить тяжеленного полковника из кабинета и прекрасно знающий, что уже было произведено патологоанатомическое вскрытие тела. То есть, ошибка напрочь исключалась.

- Валерий Михайлович, - пролепетал Гуляев, обшаривая глазами бронзовое лицо "Скоробогатова". - Как же так?

Он увидел неприметный, тщательно заретушированный шрам под корнями волос, родинку на правой щеке, бородавку на переносице, из которой торчал длинный тонкий волос, и понял окончательно - это восставший после вскрытия Скоробогатов.

- Ошиблись, милейший, - деревянно сказал "Скоробогатов", повторяя неслышную подсказку Марьяжа.

- Да, да, - пробормотал Гуляев, почувствовав вдруг, что происходит что-то ужасное. - Извините.

Он опустил глаза, отступил в сторону и пошел себе, не оглядываясь. Впрочем, он не был бы комитетчиком, если бы оставил это дело без внимания, поэтому, пройдя несколько шагов, он остановился у ларька, якобы изучая товар, а сам краем глаза принялся следить за "Скоробогатовым". Не мешало бы, конечно, позвонить Ларину, но времени на это не было - "Скоробогатов" мог уйти.

"Скоробогатов" шел ровно, размеренно, с прямой, как доска, спиной. Гуляев не торопился пристроиться в хвост. "Полковник"" мог обернуться, мог внезапно пойти назад, мог, наконец, быть не один.