Владимир Петров-Одинец - Лабиринты Гипербореи

– Да вы поймите, что там электроника! Никто не сидит внутри! Просто принято говорить – пишет. На самом деле телефон запоминает, а потом выдает, как попугай! Ну, сами скажите, – Славка нажал на кнопку записи, – хоть что, а я запишу…

Мер схватился за длинную бороду, наклонился к мобильнику и крикнул:

– Эй ты, телефон! Повтори слово в слово, как тебе сказано Мером!

Выслушав повтор, он заставил мальчишку несколько раз прокрутить эту фразу, шепча себе под нос:

– Какие возможности, какие возможности…

Взяв телефон, несколько раз сам потыкал пальцем в кнопку воспроизведения. И тут аппарат жалобно тренькнул, женским голосом заявил, что батарея разряжена. Мер испуганно вздрогнул, сбросил его с ладони.

– Что?

– Он сдох, – заявил Славка, глядя на угасший экран, – заряд кончился.

– Сдох?! – Злобно вскрикнул длиннобородый и надолго задумался.

Два других волхва перехватили инициативу, продолжили распросы, уже об эмритришке. Музыку они не оценили, обозвав дикарской, а вот фотоаппаратом заинтересовались. На охи и ахи подошёл Борун, за ним остальные.

Экран отсвечивал, мешая рассматривать кадры, нафотканные Славкой дома и по пути. Старейшина недовольно посмотрел на солнце, вытянул руку вверх и принялся делать сгребающие движения. К нему присоединился Борун. В небе возникла белесая муть, как в стакане, когда его ополаскиваешь после молока. Муть загустела, расширилась, превратилась в облако. Тень уплотнилась, блики исчезли с экрана.

– Восхитительно, – оценил панораму Новосибирска старейшина, – сколь богата выдумка живописца! Говоришь, в окнах блестит стекло? Пусть ты прав, его можно сделать большим, отполировать. Но таких высоких домов никогда не построить.

– Это настоящий город! Деревянные дома теперь не строят, только из кирпича и… – Славка запнулся, в который раз ощутив, как по-чужому звучит русское слово, – и betona. Мы в таком живем! Вот я, стою на балконе…

Да что же такое! И «балкон» для волхвов оказался непонятным. Хорошо, растолковать удалось быстро – на фотографию посмотрели и поняли.

– Я здесь живу, на восьмом etaje, – мальчишка поймал себя на том, что выговорил «этаж» с английским прононсом.

– Что такое битона, этажье? – Коряво повторил старейшина.

Славка долго объяснял, размахивал руками, когда не хватало санскритских слов. Получилась полная невнятица. Рассказ про автомобили вышел ещё хуже. Дойдя до фотографии самолёта, на котором его класс вчера прилетел в Абакан, Славка с гордостью принялся хвастаться. Чем дольше он расписывал прелести полётов, тем больше недоумения появлялось на лицах членов Совета.

– Зачем люди летят внутри него и все вместе?

– Ну, они потом приземлятся и поедут по своим делам, в разные стороны.

– Но ведь гораздо удобнее сразу прилететь на место? – Старейшина даже повысил голос.

– Но самолёт садится только в аэропорту, – возмутился Славка непонятливости взрослого человека, – и невозможно сразу прилететь на место!

Теперь переспросили вернувшаяся синеглазая старушка и Борун:

– Аеропорту?

– Чтобы самолёт взлетел, ему нужно долго разбегаться. А такие полосы делают в аэропортах… Ну, как вам объяснить, если вы никогда не летали!

Старейшина и синеглазая удивились:

– Почему не летали?

А Борун добавил:

– Кажется, я начинаю понимать. Что, покажем мальчику виды полётов? – И взмыл с трона вверх, вертикально.

Славка задрал голову, ошеломлённо наблюдая, как волхв раскинул руки в стороны, растопырил пальцы и выписал над лугом круг. Рукава золотистой рубашки трепетали в потоке набегавшего воздуха и выглядели крыльями. Волхв набрал высоту, спикировал, снова взмыл вверх, прошёл облако насквозь и кругами снизился. Когда Борун опустился на своё место, старейшина ткнул пальцем в парня, который вчера встретил детей:

– Ждан, а ты – на опоре.

Тот вышел вперед, положил на траву щит, стал в середку и взлетел вместе с ним. Его пируэты выглядели впечатляюще, как у воздушного гимнаста в цирке. Славка устал задирать голову, потёр занывшую шею, глянул на Боруна. Волхв платком вытирал слезы, но удивлённый взгляд мальчишки заметил, пояснил:

– Воздух глаза сушит. Так всегда, если быстро летишь…

Ждан с шиком приземлился, сминая траву, заскользил к Совету. Лихо тормознул у самых тронов, задрав щит вертикально. Славка даже отшатнулся, испугавшись, что тот врежется в людей.

– Так летаем мы, – пояснила синеглазая старушка.