Фрэнк Герберт - Дети Дюны

Находившиеся в палате услышали крик толпы, тяжелый сырой шлепок -Алия рухнула на ступени далеко внизу.

Лито поглядел на Джессику:

— Мы говорили тебе, чтоб ты ее жалела.

Джессика отвернулась и спрятала лицо в тунике Фарадина.

— Он бегает по ночам, кузен, — сказала Ганима. — Он бегает. Ты видел, как он бегает?

— Нет, — ответил Фарадин.

Он ждал вместе с Ганимой в приемной малого зала аудиенции Твердыни, куда Лито пригласил их. Тайканик стоял с другой стороны, вместе с леди Джессикой, чувствуя себя непотно рядом с ней, а у леди Джессики вид был отстраненный, словно мыслью она обитала где-то не здесь. И часа еще не прошло после утренней трапезы, но многое уже было сделано — извещение Союзу, послания КХОАМ и Ландсрааду.

Фарадин находил затруднительным понимать этих Атридесов. Хоть леди Джессика и предупреждала его, но реальность все равно оставляла его озадаченным. Они продолжали говорить о помолвке, хотя, вроде бы, почти все политические причины для нее развеялись. Лито воссядет на трон — в этом, похоже, сомневаться не приходится. Его странную ЖИВУЮ КОЖУ следует, конечно, удалить… но, со временем…

— Он бегает, чтобы утомить себя, — сказала Ганима. — Он — воплощенный Кразилек Ни один ветер не обгонит его бега. Он — пятнышко на дюнах, я видела его. Он бежит и бежит. А когда он, наконец, изматывается, он возвращается и кладет голову мне на колени. «Попроси нашу мать внутри тебя найти для меня способ умереть», — молит он.

Фарадин воззрился на нее. Всю неделю после бесчинств на площади Твердыня жила странным ритмом, таинственными приходами и уходами. Истории о яростном сражении за Защитной стеной дошли до него через Тайканика, к которому обратились за военным советом.

— Не понимаю тебя, — сказал Фарадин. — Найти для себя способ умереть? — Он просил меня подготовить тебя, — сказала Ганима. Не впервые поразила ее занятная невинность этого Принца Коррино. Работа леди Джессики — или врожденное?

— К чему?

— Он больше не человек, — сказала Ганима. — Вчера ты спросил, когда он собирается снять свою ЖИВУЮ КОЖУ? Никогда. Она — часть его, а он — ее часть. По приблизительным подсчетам Лито, он, вероятно, проживет около четырех тысяч лет, прежде чем его уничтожит метаморфоза.

Фарадин попытался сглотнуть сухим горлом.

— Теперь понимаешь, почему он бегает? — спросила Ганима.

— Но если он собираются прожить так долго, и быть таким…

— Потому что слишком богата его память о человеческом бытии. Подумай обо всех его жизнях, кузен. Нет. Ты не можешь представить, что же это такое, поскольку ты этого не испытал. Но я знаю. Я могу представить его боль. Наш отец удалился в пустыню, пытаясь убежать от этого. Алия в страхе перед этим стала Богомерзостью. В нашей бабушке — лишь расплывчатые зачатки этого состояния, и все же ей приходится прибегать ко всем уловкам Бене Джессерит, чтобы жить с этим — с тем, с чем все равно приходится иметь дело, если ты — Преподобная Мать. Но Лито! Он совсем одинок, и никогда не будет воспроизведен.

Фарадин был напрочь оглушен ее словами. Император на четыре тысячи лет?

— Джессика знает. — Ганима поглядела на бабушку. — Он рассказал ей вчера вечером. Он называет себя первым воистину долгосрочным планировщиком в человеческой истории.

— Что… что он планирует?

— Золотую Тропу. Он объяснит тебе позже.

— И в этом… плане у него есть роль для меня?

— Да, моего спутника. Он возьмет на себя программу развития Бене Джессерит. Уверена, бабушка рассказывала тебе о мечте Бене Джессерит создать мужчину — Квизац Хадерах с необычайными силами. Он…

— То есть, мы попросту будем…

— Не ПОПРОСТУ, — ее теплая рука стиснула его руку. — У него будет много ответственных поручений для нас обоих. То есть, когда мы не будем производить детей.

— Ну, для этого ты пока что маловата, — сказал Фарадин, сжимая ее руку.

— Никогда не повторяй этой ошибки, — сказала она. И льдинка была в ее голосе.

Джессика подошла к ним вместе с Тайкаником.

— Тайк рассказывает мне, боевые действия распространились на всю планету, — сказала Джессика. — Центральный Храм на Биареке взят в осаду. Фарадину показалось странным спокойствие, с которым она это произнесла. Ночью он проглядывал доклады вместе с Тайкаником. Пожар мятежа ширится по всей Империи. Он, конечно, будет погашен, но Лито придется восстанавливать Империю из печального состояния.