Томаш Колодзейчак - Цвета штандартов

Даниель исполнил вынесенные им приговоры, затем вернулся домой. Немедленно уведомил обо всем комендатуру в Шаншенге, переландрского шерифа, а также больницу. Военную поддержку выключил только после того, как врачи извлекли у него из живота керамическую пулю.

Следующая неделя ушла на то, чтобы составить и отослать рапорт своим начальникам, отвечать на вопросы судейским дознавателям и излагать происшедшее чиновникам Департамента Безопасности.

Конечно, он так и не узнал, кем были нападавшие. Зато один из самых смелых судей проинформировал его неофициально, что за последние недели было несколько таких случаев. Неизвестные исполнители тяжко избили десяток бывших полицейских, солдат, судей, отказавшихся служить новым хозяевам Гладиуса.

– Кто-то ввел их в заблуждение, – добавил судья. – Вероятно, они думали, что ты уже не служишь и у тебя дезактивирован боевой сопроцессор. Ну и напоролись.

– Особенно один, – буркнул Даниель, – напоролся…

– Как ты это выносишь? – спросила Дина. Она пришла к Даниелю без предупреждения. Когда он рассказал ей о нападении, на серебряной пряже глаз появились радужные блестки. Забота. – Как может нормально жить человек, которого режут на куски, изрешечивают пулями, пичкают химикалиями? Ты давно должен был стать калекой.

– Колдовские шутки, – сказал Даниель, поднося к губам чашку кофе, и улыбнулся. – Не забывай, что наши организмы искусственно усиливаются. Ускоренная регенерация тканей, увеличение силы и работоспособности, повышенная сопротивляемость. Забыла? Ведь мы – жуки. Насекомые таскают на себе или волокут за собой грузы, в сотни раз превышающие их собственный вес, могут функционировать с оторванным брюшком и половиной лапок. Жуки… Прибавь сюда ещё искусственную поддержку, обеспеченную работой боевого сопроцессора. Ну а в госпиталях мы получаем абсолютно все, чем располагает медицина.

Она прикоснулась пальцами к его руке. Придвинулась так близко, что он почувствовал на лице её дыхание. У неё была нежная кожа, мягкая, прохладная.

– Знаешь, два дня назад я убил людей? – спросил он, считая, что должен ей сказать об этом. – Напрасно…

– Знаю… – шепнула она. – Но…

Он ждал.

– Все это так странно, так непонятно. Мой брат… так изменился. И они – его и мои друзья, которые сейчас там, при Совете… Я слышала, что они обсуждали, как им поступить со старым Советом. Все это так сложно.

Он ждал.

– То, что они делают с вами, – неправильно. Я не могу поверить, чтобы они с самого начала лгали, чтобы все это было только игрой, но ведь чем дольше я гляжу на таких, как Маркурий… Даже Рамзес, мой брат, я люблю его, мы всегда все делали вместе, а теперь, понимаешь, он стал другим, но я видела, слышала его, ему от этого нехорошо, он мечется… а он всегда знал все.

Он молчал.

Дина придвинулась ещё ближе. Он коснулся её щеки, подушечками пальцев начал поглаживать лицо, шею. Она поддавалась его ласкам, однако, когда он приблизил пальцы к сетке её глаз, немного отстранилась.

– Не прикасайся, мне будет больно.

Они любили друг друга спокойно, молча. Сильно.

Спустя два дня Даниель получил сообщение. Информацию передало большинство сервисных станций, иллюстрируя её киноматериалами. Даниелю особенно запомнилась одна картина.

Вначале на экране появился фасад дома – маленького, затянутого вьющимися растениями, расположенного в красивом саду. Вокруг забора собралась толпа, стояли там также полицейские и военные машины. На пороге дома несколько мужчин в форме чиновников Департамента Общественной Безопасности отвечали на вопросы журналистов. Однако оператор, в глаз которого был встроен регистрирующий аппарат, обойдя стороной безопасников и своих коллег, вошел в дом. Двери вели прямо в большую комнату, вероятно, выполняющую функцию места работы и отдыха. Изображение прошло по полкам с коллекцией минералов, остекленному шкафу с оружием, по современной виртуальной аппаратуре. Оператор направился в следующее помещение, вход в которое охранял офицер в форме Департамента Безопасности.

Обрыв изображения – видимо, в это время оператор показывал охраннику свои пропуска.

Потом на экране возникло помещение небольшого кабинета. Здесь стояла капсула связи, точно такая же, как на секретной базе Оготаи. Рядом с капсулой валялся перевернутый стул, а за ним – неподвижное тело мертвого мужчины. Пол был весь в крови. В правой руке трупа был пистолет. Оператор подошел ближе, его взгляд прошелся вдоль тела, демонстрируя искаженные в таком ракурсе ноги, бедра, руки.