В Коломеец - Критическая масса

- Кретины! Идиоты! Тупицы! - хрипло кричал он в пространство перед собой, изнемогая от усилий ускорить время. - Поняли, да? Попробовали на вкус? Берите, берите, мне не жалко! Вот я! Сюда смотрите! Ну, что же вы?!

Гибель все же не наступила - его пропустили. Вертолеты разом ушли, словно в них догадались, что будет дальше. Если так, то теперь никто не прикажет стрелять в него. Поздно... Все поздно делать... Уже тогда, в "лаборатории" двух сопляков, было поздно.

Он увидел себя глазами камеры, которая наверняка продолжала съемку: одинокий нагой человек, в муках голода, жажды и совести идущий по земле. А земля горит, горит только под ним одним во всем белом свете.

Его тело уже окутало шипящее, прозрачное в дневном свете пламя, когда впереди открылась дыра в скале.

- ........ - далеко позади хрипнули динамики и смолкли.

С территории Центра поспешно взлетали тяжелые грузовые вертолеты. Он нашел в себе силы усмехнуться на это жалкое бегство и взял в руку ржавый обломок металла, который тут же потек огненной струйкой наземь, не оставив на ладони даже боли.

Он додумал все, что ему полагалось, и не стал оборачиваться в последний раз. Штольня вела во тьму. Когда-то здесь брали камень, брали так давно, что дома из этого камня стали развалинами. А пустота осталась, едва поддерживаемая истлевшими подпорками. Он шел, а позади ухала оседая порода и навсегда запирала вход.

Потом он лежал в центре большой выработки, и потолок высоко над ним постепенно светлел и становился прозрачным. Ему виделось во всех подробностях хитроумие слепой и жуткой силы, скрутившей миллиарды лет назад мягкий камень в невообразимую головоломку. Глаз он не закрывал и даже старался пореже моргать, чтобы в остаток времени было больше света, чем тьмы.

Ему было просто тепло и хорошо, когда его тело мгновенно стало критической массой. Он перестал существовать с мыслью, что умирает и смерть его увидят все, кому это нужно, кто еще не поверил в угрозу критической массы безрассудства. И еще он успел пожалеть свое человечество, столь безжалостное к самому себе.

Сквозь камень, отпрянувший в страшную даль, он увидел голубое небо в черных трещинах и не успел закрыть глаза.

Из-под скалы брызнуло атомное пламя, и все кончилось. Чуткие датчики, рассеянные по всему миру, бесстрастно зафиксировали ядерный взрыв мощностью в несколько килотонн.

Писали и говорили разное...