Йен Макдональд: Кольцо Верданди

— Больно? А почему мне должно быть больно?

Ветер вздохнул в ветвях Иерихонской Розы. Полная Луна, которой было скучно на маленькой, поросшей травой планете, тайком провела руками по своим мускулистым бедрам.

— Не знаю, мне просто кажется, что тебе… гм… неудобно.

— Нет, мне очень, очень уютно, — возразила Иерихонская Роза. От лица ее уже остался лишь сморщенный овал зеленеющей плоти. — Я даже пустила корни. — Закрыв глаза, она погрузилась в медитацию.

— Кольцо Верданди, — внезапно произнесла Полная Луна.

Благовонный Эвкалипт присела на корточки в тени одушевленного дерева. В траве под ее ягодицами шуршали какие-то животные.

— Что это за игра? — (Поскольку продолжительность жизни членов общества Клады могла сравниться с продолжительностью жизни звезд, игры, тянувшиеся тысячелетиями, составляли ткань ее существования). — Что такого ты не захотела выдать им и не рассказала нам?

Иерихонская Роза открыла глаза. Кора уже наросла у нее на переносице, мешая губам шевелиться.

— У них был не один флот. Там много флотов. Некоторые отправились в путь тысячи лет назад.

— Сколько флотов?

Иерихонская Роза с трудом попыталась что-то сказать. Благовонный Эвкалипт наклонилась ниже.

— Все они… Враг… Все они…

Затем редкие листья Иерихонской Розы зашелестели, и Благовонный Эвкалипт почувствовала, как земля дрогнула у нее под ногами. Полная Луна потеряла равновесие и схватилась за ветку, чтобы не упасть. За десять воплощений никому из женщин не приходилось испытывать ничего подобного, но в мозгу их, в каждой клетке их тел хранилось это знание. Внутренний Мир Клады активировал свой двигатель и начал медленно-медленно, как поцелуй, медленно, как древние песни, двигаться сквозь переплетения пространства и времени, ускоряться, направляясь прочь от разбухшей, пылающей Сейдатрии. Те, кто не успел подготовиться, должны были погибнуть вместе с солнцем — семейство миров Сейдатрии оставило позади биологическую эру. По системе со скоростью света понеслись призывы. Восемьсот наполовину законченных дочерних обиталищ, окружавших газовый гигант подобно скорлупе, покинули родные орбиты — половинки скорлуп, полые обитаемые сферы, малые подобия Внутреннего Мира с горсткой уровней. Пролетев четверть расстояния до следующей звезды, заводы и система обороны оказались в холодных синих глубинах облака Оорта, которое исказило их траектории так, что они попали в хвост Внутреннего Мира. Палата Вечно Текущих Вод, военный совет, вместе с Темно-Синей Сущностью, целостной психической структурой, представлявшей собой объединенную демократию Внутреннего Мира, начали действовать в тот миг, когда узнали маленький секрет Иерихонской Розы. Из системы Сейдатрии понеслись радиограммы; десятки, сотни лет они летели в соседние Внутренние Миры, живые туманности и даже на планеты, населенные материальными обитателями: после ста тысяч лет противостояния мы наконец получили возможность победить Врага. Собирайте торпеды из антивещества, планетарные бомбы, солнечные пушки и дестабилизаторы квантовой пены и спешите на полной скорости к Кольцу Верданди.

— Да, но что же это такое — Кольцо Верданди? — раздраженно воскликнула Благовонный Эвкалипт, но от Иерихонской Розы осталась лишь одеревеневшая улыбка, навеки застывшая среди коры. В сердце у Благовонного Эвкалипта возникла крошечная пустота, похожая на дырку на месте потерянного любимого зуба. Она поняла, что Иерихонская Роза успела скрыться за несколько мгновений до того, как следственная система Палаты Вечно Текущих Вод настигла ее, чтобы заставить явиться на допрос и вытянуть из нее все. Благовонный Эвкалипт вздохнула.

— Опять? — спросила Полная Луна.

— Опять.

Во всей Вселенной, насколько это было известно, существовала только Клада. Вся жизнь являлась ее частью, она сама была жизнью. Десять миллионов лет назад она представляла собой единственный вид, заселявший лишь одну планету, — эта планета не была забыта, Клада ничего не забывала. Эта планета, эта система давно уже была превращена в многоуровневый Внутренний Мир, вращавшийся вокруг умиравшего солнца и населенный виртуальными существами, но члены Клады еще помнили, как мигал яркий голубой глаз их родной Земли. Корабли. Корабли! Корабли-зонды, корабли на солнечных парусах, быстрые корабли, медленные корабли, корабли-колонисты, ледяные корабли; целые колонии на астероидах и полых кометах, посланные в многовековые полеты к другим звездам, к другим мирам. Затем, после Третьей Эволюции, корабли с бестелесными экипажами, крошечные сферы с квантовыми компьютерами на борту, сверкнув, уносились во тьму. За первые сто тысяч лет истории Клады была колонизирована тысяча планет. За следующие сто тысячелетий — в сто раз больше. А затем еще больше, и еще, и еще; каждая колония посылала своих колонистов, которые, в свою очередь, колонизировали следующие миры, а небесные жители, искусственные Внутренние Миры и виртуальные индивидуальности заселяли пространство, занимавшее большую часть Вселенной. Релятивистские корабли-тараны неслись мимо сбившихся в кучу массивных флотов; корабли-колонизаторы, управляемые роботами, свертывали свои солнечные паруса и впрыскивали в биосферы сок жизни; специальные отряды обтесывали мертвые спутники и облагораживали необитаемые планеты, превращая их в колыбели жизни, разума и цивилизации. А тем временем вид, уже разветвившийся после Второй и Третьей Эволюции, образовав бестелесные существа и небесных жителей, претерпевал постоянные превращения и порождал бесконечное многообразие живых существ. Подвиды, новые виды, эволюция, регресс; раса, прежде известная как человечество, расцвела, превратившись в пышную хризантему Клады. Это было уже космологическое общество, на которое не влияла гибель солнц и планет, не подверженное болезням и смерти, растущее с такой скоростью, что не успевало передавать новости и накопленные знания обратно, бесконечно древним и могущественным цивилизациям Четвертого Типа. Целые скопления планет превращались в гудящие ульи квантовых нанопроцессоров.