Полина Копылова - Преданные и предатели (Летописи святых земель - 2)

- Послушайте же, горожане. Не мне и не вам судить, за что он поплатился своей жизнью. Скажите лучше, что вас так разгневало, что вы пустились убивать и жечь, как бездомные наемники, которым не выдают жалованье? Чем мы перед вами провинились? Почему вы лишаете нас жизни без суда и закона?

Ответом ему было мрачное молчание - только за стенами слышались неумолчные стоны и трещало пламя.

- Мальчик, ты спрашиваешь, чем вы провинились, - раздался хриплый голос Канца, - и почему ведем себя, как наемники, которым не заплатили вовремя? Дело в том, мальчик, что вы действительно нам должны. Кто убил королеву? Ты да твой Аргаред. Вы ее вдвоем и убили - видно, она вам поперек горла встала. Убили и думали, что это вам сойдет с рук... Эзель хотел сказать "нет", но не успел. Угрожающе размахивая мечами, толпа ринулась на него. Повернувшись, он бросился в глубь галереи.

Галерея выходила в небольшой сводчатый покой. Оттуда было два пути: по переходу в другое крыло дома или вверх по винтовой лестнице в башенную комнату. Со стороны перехода катилась еще одна жадная и яростная волна людей с алебардами и топорами. В отчаянии Эзель бросился к лестнице, вмиг зашатавшейся от стука, топота и толкотни множества преследователей. Комнатка, в которой он очутился, была очень тесна и выходила двумя узкими высокими окнами во двор он вжался спиной в нишу между ними.

- Стойте! - Канц взмахом меча остановил жаждущих крови. По лицу его было видно, что он что-то задумал. - Стойте, ребята! Дайте мне еще сказать, я в коридоре не договорил. Слушай меня, принц. Итак, вы с Аргаред ом убили королеву, и наказанием за это будет смерть. Но убить тебя - это слишком просто. Поэтому ты убьешь себя сам. Сам! Тут достаточно высоко - а открыть окно я тебе помогу! - Канц сделал шаг и вышиб раму ударом кулака...

...Башня нависала над двором, полным факельного пламени и множества задранных лиц. Слюдяное окно ее вдруг вылетело, крутясь и блестя, как немыслимая в это время года бабочка. Кто-то в открывшемся черном проеме взмахнул руками и прыгнул вниз. Люди отшатнулись, когда тело самоубийцы с глухим стуком ударилось о землю. С башни хохотали и орали проклятия. Поблескивая, порхали в темном воздухе осколки слюды.

Вокруг неподвижно распростертого тела стягивалось гомонящее кольцо. Кто-то осторожно дотронулся носком сапога до рассыпавшихся по снегу пепельных волос принца Эзеля. И тотчас отскочил с криком, натолкнувшись взглядом на широко раскрывшиеся глаза.

- Э, да он не умер!

- Эй, на башне! Грязно работаете, он живой!

- Ну так помогите нам и ему, сделайте доброе дело! - заорали в ответ.

- Вам пособить мы завсегда согласны. Все люди братья, все должны помогать друг другу!

- Так ведь он же не человек!

- А тогда кол ему в брюхо, и пусть корчится! Вот колышек хороший, навострить только! - лез с советами какой-то урод в вонючей дерюге.

Посмотреть на самоубийцу протиснулась и нагая наездница - ее лоснящаяся тугая кожа стала пятнистой от сажи, плащ был уже другой, алый, меховой, широкий, между колен болталась, свисая с серебряного пояса, хрустальная статуэтка единорога. От Годивы исходил тошнотворный запах бараньего жира и лилейной настойки.

- Глаза ему лучше выколоть! И язык отрезать! - прохрипел кто-то у нее над ухом. По лицам простолюдинов бродили розовые и рыжие сполохи.

- Эй, так не пойдет. Так не пойдет. Слушайте меня, а не то я закрою на неделю все дома на Куок. - Она одной ногой переступила через лежащего, остановилась и уперла руки в скользкие крутые бока. - Я его знаю. Это деверь королевы. Убивать его нельзя.

- Почему?

- Потому что, как ни крути, он королевский сродственник.

- Да королева от таких сродственников...

- Вот выздоровеет, пусть сама решает.

- Да не поправится она! - зашелся кто-то нетрезвым рыдающим криком. Не поправится!

- Поправится. Как пить дать. Она у нас сильная. А этого надо отнести в собор главный. Пусть он там всю ночь за королеву молится.

- Да ей от такой молитвы только хуже будет!

- Не будет. Молитва - не заклятие. Что во храме Божьем скажется - все во благо. Ну? Хороша выдумка, а? - Она повела плечами. Пресыщенные обилием убийств хаарцы не имели сил противостоять ее доводам, подкрепленным выставленными напоказ прелестями. К тому же все смутно чувствовали, что такая гульба требует достойного завершения, а иначе грош ей цена.

- А кто будет его тащить? Не мы же?

- Найдите кого-нибудь, кто из них еще уцелел. Пусть они и тащат!

- Это ты устроил? - Раин метался из угла в угол, волосы его развевались, комната была ему тесна, он был вне себя и не знал, на ком или на чем сорвать злость. Под ногами, шурша, катались пергаментные свитки. Ниссагль сидел на столе, обхватив руками колени, в той же позе, в какой сидят каменные уродцы на крышах. И лицо у него было такое же безразличное, неподвижное, каменное. С пустыми глазами.