Александр Карнишин - 13 плюс

«Сашка разбегалась, отталкивалась самыми кончиками пальцев, и взлетала, широко расставив руки, а ноги, наоборот, плотно сжав вместе. Потому что если ноги будут болтаться, то сразу сверзишься, и тогда — синяки и шишки, которых и так хватает.

Началось это давно, в самом начале лета. Она тогда вышла в степь, которая ковылем колыхалась под полынной горечи ветром, вдохнула, потянулась, и завопила ни с того, ни с сего:

— Дывлюсь я на нэбо, тай думку згадаю: чому я не сокил, чому не летаю…

— Курица ты, а не сокол, — заорали в ответ хором братья-близнецы Петька и Пашка, караулящие с банкой тарантула у черной дырки в песчаной почве. — Курица! Чего орешь? Пауков нам всех перепугала!

— Тю на вас два раза, — ответила она Пашке и Петьке и понеслась стремглав, поднимая белые облачка пыли из-под босых ступней, все выше и выше, на кручу, под которой сразу обрыв. Встала на краю, расставила руки, растопырила пальцы, ловя ветер всем телом. А он налетел, закрутил подол ситцевого сарафана в голубых цветочках вокруг побитых исцарапанных коленок, засквозил вдруг снизу, раздувая парашютом и вылетая между худых ключиц прямо в нос…

— Но-но-но, — погрозила сурово пальцем Сашка. — Без глупостей!

Бабушка научила ее обращаться с ветрами. Ветры — они почти такие, как Петька и Пашка. Они капризные и немножко дурные. С ними надо, как с малыми детьми, потому что если они рассердятся по-настоящему, то тут уж держись. Тогда хоть на улицу не выходи — задерут подол, опозорят перед всем селом, нахлобучат воронье гнездо на голову, кинут песком в глаза, подкатят перекати-поле под ноги… А мальчишкам только того и надо. Вот и будут стоять и смеяться.

Но если подружишься с ветрами, если полюбишь их, пусть даже как маленьких мальчишек, неразумных и обидчивых пока, то они могут сделать такое…

Сашка тянется вверх всем телом. Туда, где почти белое в зените небо, где невидимый жаворонок, где гуляют ветры даже в самую жару.

Потом она срывается с места и бежит вниз.

Быстрее, еще быстрее, еще быстрее!

Отталкивается самыми кончиками пальцев и взлетает вверх с радостным визгом — ну, девчонка!

…

— Чего это у вас? — спросят осторожно дачники у местных.

— Да это Сашка скаженная опять летать взялась, — даже не поднимая голов, ответят хором Петька и Пашка, сидящие с банкой у черной дырки в земле.

Некогда им голову поднимать. Они тарантула ловят в банку. Потом будут мухами его кормить и пугать девчонок.

А наверху в бледно-голубом сарафане, растопырив руки в стороны и плотно сжав ноги, как русалкин хвост, нарезает над селом круги Сашка, смотря веселым черным глазом на дачников, на братьев-близнецов, на колодец, на овраг, на трактор дяди Васи, на крыши, на крыльцо, с которого, прикрыв ладонью-козырьком глаза смотрит на нее бабушка.»

— Что это?

Вопрос хотел задать Марк, но прозвучал он из уст школьного психолога. Психолог смотрел на него и постукивал пальцами по столу, как будто играл на пианино.

— Это что? — он повторил вопрос.

— Сочинение? — неуверенно спросил Марк.

— То есть, вы не читали это? — психолог выделил слово «это» голосом и еще поднял как бы в удивлении брови.

Мол, как же вы, отец, не читали, что сын сдал в школе?

— Мы только что переехали. Только вчера…

— Ну да, ну да… Конечно. Новая работа. Много времени занимает, да? Проезд далеко, так? Не успеваете проследить?

Марк понял, что попался. Потому что и работа была рядом с домом, и школа — рядом, и заканчивалась работа, как всегда, в пятнадцать ровно. И с сыном общался… Что ж ты, Женька… Что же ты такое странное написал? Это же не по предмету…

— Надеюсь, мы поняли друг друга? — прервал молчание психолог.

— Да, я сегодня же разберусь.

— А в понедельник зайдите, поговорим, обсудим, хорошо? — он уже радушно улыбался, отмечал в календаре дату и время. — Буду ждать. Очень интересно. Очень.

Дома Женька непонимающе смотрел на взвинченного, раскрасневшегося, но не теряющего выдержки отца:

— Пап, но ты же сам говорил, что фантазия — это полезно! Вот я и нафантазировал немного. Сашку — она вроде как моя старшая сестра…

— У тебя есть самая настоящая старшая сестра. Ее зовут Викторией.

— Ну, пап… Она же намного старше. Ей со мной не интересно. Я для нее — маленький. Вот я и придумал себе Сашку.

Да, сын был еще совсем маленький. Он, похоже, не понимал. Значит, надо объяснить.

— Понимаешь ли, сын… Фантазии бывают полезные, а бывают бесполезные. И бывают еще вредные. Давай, будем разбираться.