Алексей Корепанов - На чужом поле

- Но ты же просил четыреста! - возмутилась Лон.

- А теперь прошу пятьсот. С учителей меньше пяти сотен не беру. Принцип у меня такой. Ты же не говорила, что он учитель.

- Да с чего ты взял?

- А излагает больно хорошо. Заслушаться можно. Так что пятьсот, маленькая, если уж вздумала платить за приятеля. Половину сразу.

И как это ты выбрала такого неплатежеспособного приятеля?

- Не твое дело! - огрызнулась Лон.

- А ведь я, Лон, действительно учитель, - сказал я, справившись с желанием запустить чашкой в бледное лицо с темными очками. - Отдай ему, сколько он хочет, а мы с тобой потом рассчитаемся.

Темные Очки издал противный смешок. Лон молча вынула деньги и положила на столик. Темные Очки тщательно пересчитал синие бумажки с портретом Корвенсака Сория Милонда Богоугодного, спрятал в карман и довольно причмокнул.

- Деловой подход. На какое имя оформлять прикажете?

Я растерянно посмотрел на Лон. Об этом я как-то не подумал. Имя Игорь Сергеевич Губарев было здесь, наверное, не самым подходящим.

- Гор? - спросил я Лон.

- Да. Гор Линест... м-м... - Она посмотрела на доску над стойкой. Врондис. Гор Линест Врондис. Именно так.

- Что ж, - невозмутимо промолвил Темные Очки. - За это еще двадцать пять. За особый риск. Откуда я знаю, кто такой твой приятель?

- Подожди у выхода, - сказала мне Лон и направилась к стойке, за которой сразу возникла кремовая фигура.

Я вышел из кафе, мысленно повторяя свое новое имя, а в груди расползался неприятный холодок. Что еще, кроме моей Земли и имени предстоит потерять мне в этом мире? И не терял ли я уже частицу себя, подавив желание запустить чашкой в мерзкое лицо с темными очками?

- Идем, Гор, - мрачно сказала Лон и закинула сумочку на плечо.

И вновь мы куда-то пошли, и только один раз она, вздохнув, прошептала: "Не понимаю..." - а потом молчала, скользя рядом в своем вызывающе серебристом платье, чертовски красивая и грустная...

В маленьком фотоателье меня запечатлели в фас и профиль, и

вскоре мы вернулись в кафе, и в сумочке Лон лежали мои фотографии, вернее, не мои, а, этого, Гора Врондиса из феодального рода Врондисов, что распотрошили десяток крепостей, перебили всех мужчин и надругались над всеми женщинами, и расправились со строптивой Тьмутараканью или чем-то там в этом роде, а потом сами попали к кому-то там в зависимость. В общем, не было больше Игоря Губарева, и не было подмосковных лесов и Соловецких островов, и не было

Иры, а был некий Гор Линест Врондис, был полумрак кафе с развеселым плакатом, была юная Лон из одного столичного борделя, и был тип в темных очках, тоже не проводящий жизнь без дела. Каждый выбирал работу по душе, по вкусу и по желанию.

Тип выплеснул остатки кофе на шахматные квадраты пола, молча протянул руку и Лон отдала ему фотографии Гора Линеста Врондиса.

- Получишь завтра здесь в это же время, - сказал Темные Очки

Гору Линесту Врондису и поднялся.

- Я сама приду, - поспешно произнесла Лон.

- Ну-ну. - Темные Очки растянул губы в ухмылке. - Правильно, маленькая, береги его. Уж больно хорошо умеет излагать.

- Послушай, ты, - вступил в разговор Гор Линест Врондис, тоже поднимаясь и приближаясь к Темным Очкам. - Я рад, что тебе понравилась моя манера изложения. Я хочу доставить тебе удовольствие и произнести еще несколько безупречно построенных фраз.

Гор Линест Врондис взял собеседника за ворот свитера и начал подталкивать к выходу, так что типу в темных очках пришлось пятиться к дверям и поневоле слушать.

- Если ты еще раз при мне и Лон начнешь блистать остроумием, - говорил Гор Линест Врондис, - я совершу несколько целенаправленных действий. - Тип оказался прижатым к стеклянной стене. - Запомни мое первое действие: я набью тебе морду. Запомни мое второе действие: я набью тебе морду. И запомни мое третье действие: я набью тебе морду. Будет очень больно, обещаю. Крепко запомни. Всего хорошего. Можешь даже не благодарить за красивое, достаточно, надеюсь, ясное, краткое и содержательное изложение.

С этими словами Гор Линест Врондис отпустил ворот свитера.

- Тебе все понятно?

Тип ошалело смотрел на Гора Линеста Врондиса и молчал. Потом

засунул руку в карман, пошуршал там бумажками с изображением императора, подумал и кротко кивнул. И направился к двери. И, выходя,

не преминул, конечно, остановиться, повернуться и сказать, презрительно выпятив нижнюю губу:

- Ха, нашел, чем пугать!

И конечно, добавил угрожающе:

- Посмотрим, чья морда будет целей!