Алексей Корепанов - На сияющих вершинах

Вообще идея коммунизма, как общества, которое воплотило бы этот принцип использования и удовлетворения, была Белецкому весьма симпатична. Пусть даже это общество зовется не коммунистическим, поскольку само слово "коммунизм" считается нынче чуть ли не матерным; пусть будет постиндустриализм, пусть будет неокапитализм или что-либо другое. Не в названии дело. Дело - в воплощении принципа. От каждого - то. Каждому это. Основа. Фундамент. Краеугольный камень.

Так вот они - сияющие вершины? Вот он - блаженный край мечты? Здесь ведь лучше, чем там, у звезды по имени Солнце, в озабоченном проблемами городе озабоченной проблемами страны? Вот они, счастливые люди, попавшие-таки на седьмое небо и обретшие, наконец, прекрасную жизнь на надежной тверди сияющих вершин. Довольные. Сытые. Не беспокоящиеся о завтрашнем дне. Каждому - по потребностям..

"А ты доволен?" - спросил он себя. И ответил себе: "Нет, мне этого мало. Мне нужно что-то еще. Потому что я не такой, как они. "И все-таки выше тех, кто на земле!" Я не такой..."

Анна наклонилась над лункой в двух метрах от него, он посмотрел на ее обтянутые черными брючками ягодицы, мысленно сжал их руками и едва удержался от желания броситься к ней, обхватить сзади и... Она, словно почувствовав его неистовое желание, обернулась и, прищурившись, ласково и призывно посмотрела на него.

...Работу, как всегда, закончили в срок, придя к финишу ровной линией, ноздря в ноздрю. Сложили инвентарь и, переговариваясь, с шуточками-прибауточками направились к летающей платформе, минуя Кубоголового как пустое место. И лишь Толик-погребокопатель, поотстав, вдруг свернул к надзирателю.

- Слышь, товарищ заведующий, - сказал Толик, остановившись перед белой фигурой и подобострастно глядя на нее снизу вверх. - Я с просьбой от имени коллектива. - В голосе его звучали умоляющие нотки.

Услышав проникновенный голос Толика, Белецкий, шедший вместе с Анной в числе последних, остановился, с любопытством ожидая продолжения. Лично он никаких просьб к Кубоголовому не имел и никаких полномочий Толику не давал. Может быть, состоялось какое-нибудь закрытое собрание членов клуба "На Валюхе"?

- Вот вы нас тут обслуживаете, обеспечиваете всем необходимым спасибо вам от меня и от коллектива, опять же, - сладкоголосо зажурчал Толик, демонстрируя обнаружившиеся вдруг запасы красноречия. - Все нормально, жаловаться не на что. О здоровье заботитесь, о печенках наших-селезенках. Курева нам не даете, мы уж сами выкручиваемся. Ни винишка нам не предоставляете, ни другого алкоголя, потому что вредно, понимаем. И не просим. - Челобитчик сделал вполне театральную паузу и трагическим голосом воззвал к Кубоголовому, добравшись, наконец, до того главного, ради чего и произносилась речь: - Но хоть пива-то вы можете нам дать? Не самогоняры - пива! Оно же полезное, его же даже врачи рекомендуют. Хотя бы по кружечке после работы, а? От имени коллектива, не от себя же лично. Правильно, мужики? - обернулся он к платформе.

"Правильно, правильно!" - раздались голоса из гущи трудового контингента, с интересом слушающего новоявленного полпреда.

"Что же это за сияющие вершины такие, если хочешь пива - а его нет?" - подумал Белецкий и, подмигнув Анне, тоже крикнул:

- Одобряем!

- В общем, просим пивка, хотя бы к обеду, хотя бы по кружечке, завершил свое обращение Толик, вытер пот со лба и выжидающе посмотрел на Кубоголового, словно тот прямо сейчас должен был извлечь из-под своих одежд желтую цистерну с вожделенным напитком.

Кубоголовый как всегда остался бесстрастным, и Толик, потоптавшись немного, пошел к платформе.

- Как ты думаешь, дадут? - спросила Анна. - Я бы тоже не отказалась. Мы с девчонками в общежитии пили иногда, мальчики нам красивые такие баночки приносили. "Стэффл", что ли.

- Кто его знает? - ответил Белецкий. - Пейте пиво пенное... Хорошо бы, если бы прислушались к мнению коллектива. С их стороны будет просто некрасиво и, я бы сказал, неправильно не прислушаться к мнению трудящихся.

- Ох и язвочка же ты, Витюша, - нежно сказала Анна и ущипнула его за локоть.

Спустя некоторое время, подходя к привычно сервированному столу, на котором никакого пива не наблюдалось, Белецкий получил возможность ответить девушке.

- Язвочка - не язвочка, а все-таки очень далеки они от запросов народа. Пива им для народа жалко.

- Может, они просто его делать не умеют? - предположила девушка.

- Гады, - удрученно сказал Толик, обводя взглядом стол. - Кровь нашу пьют за спасибо. Ну ни хрена понять не могут, дятлы раздолбанные!