Алексей Корепанов - Найти Эдем

- А если не получится?

- Буду искать ключ.

- Мы будем, - уточнила девушка.

- Да, конечно. - Павел задумчиво отвел со лба волосы. - Если не откроем - наведаемся в гости к Стражу Змеиного городка, он много знает. Теперь мне легче - я для них мертвый. - Павел хмуро усмехнулся, и Джудит окончательно убедилась, что он сказал ей далеко не все. И его разбитые губы тоже что-то значили. - Теперь они будут думать, что им некого бояться - орудие сатаны уничтожено. Ошибаются. Если для того, чтобы узнать, где находится ключ, придется разрубить Стража на куски - видит Создатель, я это сделаю!

Девушка отстранилась. В ее больших темных глазах застыли недоверие и испуг.

- Ты... действительно способен... убить человека? Можешь убить человека?

Павел взял ее лицо в свои ладони, мрачно сказал, глядя прямо в глаза девушке:

- Стражи не люди. Не люди, я не предполагаю, я - знаю. - Джудит вздрогнула, а Павел продолжал монотонно чеканить, словно сам превратился в Стража: - Они выгнали наших предков с Земли, разбросали по разным мирам и сами теперь живут на Земле. На нашей Земле! - Маска Стража слетела с Павла, теперь он почти кричал. - Я должен хотя бы взглянуть на землю, потрогать ее, понимаешь? Увидеть этих тварей! Извести, истребить, сжечь, утопить, разрубить на куски - и вернуть Землю нам, людям! И я найду ключ...

- Но...

Джудит попыталась что-то возразить, ей стало холодно и жутко от немыслимых слов Павла, но Павел, еще крепче сжав лицо девушки в горячих ладонях, продолжал:

- Сейчас я попробую усыпить тебя и заберу в туннель. Ты будешь спать, а я постараюсь открыть вход на землю. Если Страж не лгал, и у меня действительно ничего не получится - мы пойдем дальше. Смотри мне прямо в глаза и слушай. Ни о чем больше не думай. Тебе хочется спать. Ты проснешься только тогда, когда я скажу: "Джуди, проснись". Ты поняла? Ты согласна?

- Я готова.

Она послушно легла на плот. Павел сел рядом, сосредоточил взгляд на точке чуть выше переносицы Джудит.

- Тебе хочется спать. Ты проснешься только после моих слов: "Джуди, проснись". Тебе хочется спать...

Он чувствовал, как копится, копится где-то внутри теплая тяжелая сила, поднимается, вспучивается гладь тихого озера, готового разразиться бурей, удлиняясь, течет в небеса, блестит под пронзительным маленьким солнышком, и падает, падает, проливаясь теплыми струями, на бледный лоб девушки, втекает в широко раскрытые глаза - и глаза глядят все туманней и отрешенней... закрываются... иссякает поток...

- Тебе хочется спать, Джуди... Тебе хочется спать...

Плавали, плавали в темноте золотистые искры, удалялись и приближались, кружились медленным хороводом, гасли и вновь появлялись в черном безмолвии. Он бесконечно долго висел в темноте, держа на руках застывшую, словно окаменевшую девушку, подобную оглянувшейся на испепеленный Содом Лотовой жене, и напряженно вглядывался в постоянно меняющиеся золотистые потоки. Время от времени потоки, как по команде, растворялись в черноте, оставляя после себя неподвижно висящие узоры; потом узоры медленно исчезали и их сменяли новые хороводы искр.

"Сколько же их? - потрясенно думал Павел. - Каждый новый узор - вход в новый мир, и везде, везде, везде - люди... Как могли придумать такое эти студенистые твари?"

Менялись, менялись узоры... Вот! Павел чуть не уронил девушку. В черноте то ли далеко, то ли близко, у самого лица, повисли три переплетенных кольца на полумесяце, вписанном в треугольник.

От напряжения застучало в висках. Вновь всколыхнулась, вспучилась тихая гладь, взметнулась к небу, к маленькому солнцу, пронзившему ее насквозь острыми лучами. Распрямился, наливался силой огромный, бешено вращающийся столб, протянувшийся от земли до солнца - и вспыхнул лесным пожаром, и всей своей клокочущей раскаленной силой рухнул на застывший узор.

"Откройся, откройся, откройся!.."

И столб взвивался в небо, и снова и снова падал, падал, пытаясь разбить узор, заставить рассыпаться мелкими искрами, и снова вздымался, все раскаляясь, сжигая солнце своей чудовищной силой.

"Откройся! Откройся..."

Но не дрогнул узор, выдержал отчаянный натиск. Медленно исчез - и вновь черноту заполнили беспорядочно кружащиеся искорки. Замок не открывался без ключа.

Дрожали руки. Пусто и холодно было в груди, а во лбу словно полыхал огромный костер, и пот стекал по щекам. Он собрал остаток сил, и когда золотистые потоки вновь иссякли, превратившись в треугольник - знак покинутого недавно Десятиградья, - еще раз послал мысленный приказ. Зашумело порывом ветра в лесу, невидимый каменный великан подтолкнул в спину твердой рукой. Павел вышел на свет, машинально подавив страх, не страх даже - брызги страха. Посмотрел на Джудит - лицо ее было спокойной холодной маской, волосы маленьким водопадом струились, текли к земле - и понес ее сквозь черные кусты к берегу Иордана.