Клод Фаррер - Мир приключений, 1926 № 07

— К чорту — гости! — кричу я, — идите к дьяволу с гостями!.. Мне нужно в Москву. Я еду в авиошколу!..

— Вот мы вместе и поедем на летчиков учиться, — говорит он с противным смехом, — вот я сейчас позвоню!

Он крутит ручку аппарата.

— Губздрав?.. Да, да!.. Пришлите машину за больным по телеграмме ноль семь семьдесят… Да, да!.. Уже — у нас это быстро… Мы сейчас поедем к вам в гости… то бишь в авиошколу!..

На лице его снова противная улыбка…

Я вдруг отчетливо сознаю весь ужас и безнадежность моего положения. Ясно — по непонятным для меня причинам — меня считают умалишенным. Значит, на платформе я слышал правду… Стараясь быть возможно более спокойным, я говорю:

— Это ошибка. Я не сумасшедший: я еду в Москву в авиационную школу на экзамены…

— Дорогой мой, да кто же говорит — сумасшедший?.. Вы просто заболели дорогой и наша обязанность помочь вам… Вот вам и доктор то же самое скажет…

Тут я замечаю еще личность в пенснэ. Вероятно, это доктор.

— Доктор, — бросаюсь я к нему, — объясните им пожалуйста…

— Спокойствие, — говорит доктор, — не волнуйтесь! Соберитесь с мыслями. Мы сейчас все уладим… Какое сегодня число?..

Вопрос внезапен, неожиданно задан… У меня гудит в голове от снотворного зелья. Я расстроен, несчастен… Я не могу вспомнить числа и вожу глазами по стенам, в надежде увидеть календарь.

— Хорошо, — говорит доктор, — не надо… Посмотрите мне в глаза…

Пенснэ приближается к моему носу. В отражении чистых, блестящих стекол я вижу свои глаза и не узнаю их… Они тусклы, мутны, зрачки расплылись, безформенны — это два провала… И я вижу значительное выражение на лице доктора. Я чувствую, что погибаю и пытаюсь объясниться путанно, бессвязно…

— Это действие биотрансформатора, — говорю я.

— Биотрансформатора?!..

— Да, — выпрямителя жизни… Дело, видите-ли, вот в чем…

— Хорошо, хорошо, довольно… больше не нужно, вы все это объясните потом!.. Да, сомнений нет, — говорит доктор, обращаясь к малиновой фуражке, — это он… Можно взять!

Напрасно я кричу, бьюсь и вырываюсь.

Дюжие детины в шинелях сжимают меня как в тисках и выводят на платформу. От ужаса, тоски и отчаяния мое сознание в самом деле начинает мутиться. Бесформенными и расплывчатыми силуэтами мелькают мимо пассажиры со вновь прибывшего поезда.

На длинном синем вагоне я читаю надпись: Беспересадочное сообщение Ростов-Москва. С этим поездом была обусловлена моя встреча с Евгением. А теперь?

Спасительная мысль прорезывает мое сознание: Евгений здесь, в этой толпе пассажиров… Я вырываюсь из цепких рук и кричу с силой отчаяния: — Евгений! Евгений Рихтер!.. Ко мне, спаси меня!..

Провожатые схватывают меня, мнут, зажимают рот. Но гаснущим сознанием я улавливаю спокойный, металлический голос моего друга:

— В чем дело?.. Куда вы его ведете?..

Черный провал крутит меня в водовороте тьмы и безразличия…

Через полчаса в той же дежурной комнате все выясняется. Мой рассказ выслушан с большим вниманием и покрыт гомерическим смехом. Такого смеха я еще не слыхал в своей жизни!.. Смеется даже Евгений.

Но агент все таки смущен. Он говорит извиняющимся тоном:

— Кто-ж его знал?.. У вас был такой странный вид… Да и телеграмма к тому же… прочтите-ка ее сами…

Желтый листок прыгает у меня перед глазами. С трудом я разбираю следующее:

«Срочно. По линии. Из N, взломав аптеку заведения, бежал умалишенный, захватив часть медикаментов. 25 лет, блондин, среднего роста. Мания — отрицание сна, может не спать ряд ночей… необходимо задержание…»

— Но зачем же ему понадобилось меня мистифицировать и усыплять?

— А ваши документы-то, — говорит агент, — но теперь он с ними далеко не ускачет!..

Когда мы слышим об Америке и американцах, нашему воображению представляются гигантские небоскребы и мосты, невиданная доселе машинная техника, и деловито-озабоченные и вечно спешащие куда-то люди, мозг которых наполнен мыслями о делах и долларах…

Но не все же время человек может думать только о деле. Ведь есть же и у американца, среднего делового американца, часы, когда он в туфлях удобно усаживается в кресло и дает своим мыслям иное направление.