Майкл Коуни - Здравствуй, лето и прощай

в безжалостной кристаллической ловушке.

- Бесполезно, - наконец пробормотала она. Тогда у меня родилась идея. Я сказал:

- Попытаюсь ее вытащить. Но если вы хотите, чтобы все получилось, вам с Кареглазкой придется уйти и оставить нас на какое-то время одних, Вольф.

Вольф был озадачен, но вздохнул с облегчением. Он освободился от ответственности.

Конечно, он изобразил озабоченность:

- Надеюсь, ты понимаешь, о чем говоришь, Алика-Дроув, - сказал он. Если у тебя ничего не получится и Лента умрет, отвечать будешь ты.

С этой угрозой он взял Кареглазку под руку, и они ушли.

Лента молчала, когда я сел рядом с ней, потом оторвалась от созерцания своей невидимой ступни и сказала:

- Пожалуйста, сядь ближе и обними меня. Так лучше... Ой... поморщилась она, хватаясь за лодыжку. - Мне больно, Дроув. Очень больно. - Она напряглась в моих руках, потом, вздрогнув, расслабилась. - Здесь так холодно...

- Говори о чем-нибудь, Лента. Постарайся не думать слишком много о боли. Расскажи мне о себе. Возможно, у тебя будет время, чтобы рассказать мне всю историю своей жизни. - Я постарался улыбнуться, глядя на бледное лицо рядом со мной. - Хотя бы начни.

- Я тебе не очень нравлюсь, верно? Я знаю, что сама виновата, но ты мерзло легко выходишь из себя, Дроув. Ты знаешь об этом?

- Знаю, но давай не будем говорить о ненависти. Лучше думай о себе как о животном, попавшем в ловушку. Животные не могут ненавидеть. Они не обвиняют людей в том, что у них болит нога. Они даже не обвиняют того человека, который поставил ловушку.

Она слегка всхлипнула, потом сказала:

- Извини, Дроув. Ты прав. Это не твоя вина. Это я застряла здесь. Виновата я сама и этот дурак Вольф. Ракс! Если я только выберусь отсюда, я скажу этому мерзляку все, что я думаю о нем и о его глупом длинном носе!

- Лента! - упрекнул я ее. - Это ничем не поможет, не злись. - Но она была права: у Вольфа действительно был длинный нос. - Ты когда-нибудь замечала, как близко друг к другу посажены его глаза? - с интересом спросил я.

- Часто. - Она даже захихикала, но затем ее глаза снова затуманились, когда невольное движение снова причинило боль.

- Лента, - быстро сказал я, - я думаю, ты очень красивая. Ты права, ты мне не слишком понравилась, когда я в первый раз тебя встретил, но теперь, когда знаю тебя лучше, я думаю, что ты очень симпатичная и... красивая, - неуклюже закончил я, думая о том, как у меня хватило смелости это сказать, но потом понял, что просто не слишком думал о том, какое произведу впечатление.

- Ты нормальный парень, если не обращать внимания на твои заскоки. У нее были голубые глаза. Она долго думала, потом сказала: - Если только я выберусь отсюда, ты знаешь, я... я постараюсь быть лучше. Может быть... Может быть, если больше людей будут знать, какая я на самом деле, они станут лучше ко мне относиться. Я знаю, что произвожу плохое впечатление, так же, как и ты.

Я был уверен, что она говорит искренне, и мы поговорили еще немного, прижавшись друг к другу и время от времени вздрагивая. Иногда она пыталась смеяться; значительно больше она плакала, но тихо, от боли, потому что не могла ничего с собой поделать. Я подумал, что она очень отважно ведет себя. Она была слишком хороша для Вольфа.

Потом, наконец, пришли лорины.

* * *

Я не видел их приближения, но постепенно осознавал, что они наблюдают за нами с другой стороны озера. Их было, похоже, по крайней мере восемь, неподвижно стоявших в тени невысокого дерева, но в отношении лоринов этого никогда нельзя точно сказать; у них настолько мохнатые фигуры, что на расстоянии они сливаются друг с другом.

Меня беспокоила возможная неприязнь к ним Ленты.

- Лента, - спокойно сказал я, - там несколько лоринов, и я думаю, что они собираются помочь нам. Вот чего я ждал. Ты не будешь плакать или сопротивляться, если они придут и дотронутся до тебя, правда?

Она сглотнула, неуверенно глядя на туманные очертания.

- Сколько их там? Кажется, очень много. Они не опасны? Что они собираются делать?

- Спокойно. Они до тебя только дотронутся, вот и все. Расслабься и жди, когда они придут.

Я крепче обнял ее, чтобы унять ее дрожь, и она зарылась головой в мою одежду. Лорины какое-то время наблюдали за нами, а потом все вместе начали двигаться в нашу сторону по хрустальной поверхности озера. Они подходили все ближе, и, думаю, Лента ощущала их близость, потому что почти перестала дрожать и обняла меня, а я был достаточно спокоен, чтобы наслаждаться этим.

- Дроув, они близко? - прошептала она. - Я уже не боюсь. Извини, что вела себя как ребенок.