Майкл Коуни - Здравствуй, лето и прощай

Вольф молчал. Он не знал.

- Когда наступит грум, они не смогут проводить большие рыболовные суда в устье, к новому заводу, - объяснил я. - Когда построят пристань, то смогут где-то разгружаться; затем можно будет доставлять рыбу на завод с помощью запряженных локсами телег. Можно будет даже построить рельсовый путь. Там, в море, - показал я, - канал Паллахакси, который выходит прямо в океан. Там никогда не бывает мелко, даже во время грума, так что суда всегда могут подходить с той стороны, прямо к этой пристани.

- Я все знаю про канал, - сказал Вольф.

- Смотрите, - воскликнула Кареглазка.

Светлая голубизна моря была нарушена в нескольких местах коричневыми, в белой пене, пятнами выступающих камней, которых не было еще вчера. Уровень моря быстро понижался - вскоре грум будет здесь.

* * *

Мы начали спускаться по откосу с Пальца, и деревья вокруг стали реже; под нами простирался сельский пейзаж. Вольф и Лента с серьезным видом начали обсуждать цели экспедиции, словно это имело какое-то значение.

- Мы собираемся произвести разведку местности вокруг консервного завода, или вы намерены целый день ходить вокруг да около? - сурово спросил нас Вольф.

- Разведку! - с энтузиазмом заорал Сквинт, брызгая во все стороны частичками ореха.

- Я с вами, - сказала Кареглазка.

- Ладно. - Вольф встал на пень, окидывая взглядом местность. - Завод в той стороне; я вижу трубы. Между нами и заводом - река. А прежде чем мы доберемся до реки, нам, похоже, придется преодолеть нечто вроде болота.

Мы покинули дорогу, направившись прямо через луг к реке. Деревьев здесь было немного; растительность была представлена в основном низким кустарником безвредной разновидности и высоким тростником. Вскоре земля под ногами стала мокрой, и нам пришлось перепрыгивать с кочки на кочку, размахивая руками, чтобы удержать равновесие, а в траве блестела вода.

- Постойте, - сказал Вольф, когда мы выбрались на более сухой участок. - Мы сбиваемся с курса. Нам нужно туда. - Он показал налево.

- Мы промочим ноги, - возразил я. - А здесь земля сухая. Вольф посмотрел на меня, изображая удивление.

- Ты что, боишься промочить ноги, Алика-Дроув?

- Да, я боюсь промочить ноги, - твердо сказал я. - Тебя это волнует?

- Что ж, в таком случае ты можешь пойти здесь, а мы пойдем там.

- Я с тобой, Дроув, - улыбнулась Кареглазка. Сквинт беспокойно переводил взгляд с одной пары на другую.

- А мне что делать?

- У тебя есть выбор, Сквинт, - ответил Вольф.

- Что ж, спасибо. - Он угрюмо нахмурился, чувствуя, что Вольф не хочет видеть его рядом с собой, но все же склонялся к тому, чтобы остаться с сестрой. - Чтоб вас всех заморозило, - внезапно сказал он, направляясь в другую сторону. - Я пойду один.

Мы с Кареглазкой двинулись вперед по сухой земле, и голоса остальных постепенно утихли вдали; вскоре тростники скрыли их из виду. На нашем пути лежал небольшой ручеек, и я перепрыгнул его, потом протянул руку Кареглазке. Она оперлась о нее и тоже прыгнула. Рука об руку мы шли среди густой травы и кустов, направляясь примерно на восток. Я думал, что делать дальше. Разговор как-то сам собой прекратился, как бывало, когда мы с ней оставались одни.

- Я... Я рада, что мы здесь, - вымолвила она.

- Хорошо, правда? Я имею в виду, что мы вместе.

- Мне тоже нравится, - сумел сказать я.

- Я боялась, что остальные все время будут вертеться рядом, а ты?

- К счастью, они не боятся промочить ноги, - ляпнул я.

- Дроув... - сказала она, внезапно сглотнув, и я наконец понял, что она волнуется так же, как и я. - Я... люблю тебя, Дроув. В самом деле люблю тебя!

Я уставился на нее, думая, как она сумела сказать это, и надеясь, что она знает: я испытываю то же самое чувство. Я несколько раз открыл и закрыл рот, потом сжал ее руку, и мы пошли дальше.

Мы подошли к большому неглубокому озеру, которое извивалось среди тростников и кустарников, и немного постояли, глядя на воду и ничего не говоря. Однако на этот раз молчание было непринужденным, поскольку нам обоим нужно было много о чем подумать.

Потом внезапно все переменилось.

Думаю, Кареглазка увидела это первой. Она сильнее сжала мою руку и слегка приоткрыла рот - и в этот самый момент я увидел, что поверхность озера дрожит.

Оно появилось из-за поворота, где рукав озера исчезал из виду; оно появилось, словно ледяной луч вдоль поверхности, простирая сверкающий кристаллический отросток, потом другой, стремительно заполняя все пространство блестящими алмазными гранями, вытягиваясь вперед, в то время как озеро стонало и скрипело и внезапно стало тихим, неподвижным, кристально-твердым.