Азамат Козаев - Ничей (отрывок)

- С такими дырами на телеге только и ехать, нет же, на своих все двоих, мы молодые да сильные, от нас не убудет! Бестолочь!

Парень здоров, что молодой бык, и тяжел так же. Безрод просунул руки под тело, задрал бороду в небеса, истово что-то прошептал и одним рывком вздернул раненного на руки, встал сам. Ничего, что тяжел, жил не вытянет, а жив останется, с самого ремней настругать бы! Ох и здоров был этого белобрысого поединщик, так бычачий доспех порвать силища нужна дикая! Безрод сделал первый шаг. Тяжко! А идти вверх по бережку! Ничего, боги в спину-то подтолкнут, и Ратник первый, парень-то небось не последний в сече был.

Безрод, обливаясь потом и кровью, вышел на берег и выступил из-за лип. Еще никто ничего не видит. Площадь как площадь, и ни одного стражника, ни одного дружинного! Чтоб вас медведь задрал, когда надо и на перестрел ни души не увидишь! Ладно, уж дружинную-то избу как-нибудь отыщет. Ничей страшно закричал. Страшно. Площадь вздрогнула. Страшный голос. Оглянулась какая-то баба. Сюда смотри, не бойся, не отводи глаз.

- Где княжий терем? Где? Ну?

Баба показала. И сам знал, так, для верности спросил. Всяк дружинный найдет терем чужого княжа, не игла, чай, в стоге сена. Пошел так быстро, как только мог, баба побежала рядом, еле успевала. Еще один вырос сбоку, еще один с другого боку, бабу - указчицу оттеснили, зеваки сбирались как на диво.

- Молчать! - рявкнул Безрод. Тяжело кричать на бегу, но тишина нужна, перестанет сопеть - бросит к лешему княжий терем, положит наземь и сделает, что сможет сам. Толпа послушно смолкла. Ох, далеко княжий терем, ох далеко!

- Молчать, с-собаки. - Волочек заставлял класть мешки с камнями на плечи, бегать по холмам, да песнь петь, сам бежал рядом да слушал. Не понравится как поешь - будет перепев. Молод был, диво как пел под мешком, допевал молодой Безрод всю песнь до конца, а дружина Волочкова хором пела перед сечей так, что пока не допоет, и враг не шел. Слушали.

Безрод рявкнул, и аж дружинные переполошились, загремели железом, ворота, дурачье, затворять начали, не то, что открывать.

- Настеж-ж-жь засони!

Попался один глазастый, мигом разнесли на две половины дубовые ставни, будто вихрь влетел Ничей на княжий двор, распихал кое-кого из дружинных и нарочитых, а хвост его отстал, затоптался у ворот, и шажку внутрь не переступил. Остались зеваки у ворот переминаться с ноги на ногу, да шеи вытягивать.

- Ворожцов, бестолочи! - на Безродов рев сбежались дружинные, что, мол, происходит. А ничего! Загибается ваш, а вы и в ус не дуете!

- В избу! - на пороге стоял старый вой, дверь придерживал широко распахнутой, глаза метали искры. -Живее!

Безрод не заставил себя упрашивать, мигом взлетел по ступеням, осторожно пронес раненного в проем, умудрился-таки протиснуться в дверь с эдаким-то быком на руках. Нет, в дверцу, так вдруг тесен стал вход.

- Туда. - старик, верное воевода, показал в дальний угол. Вся дружинная изба полна стонущих. На всех ворожцов не хватит. Стоят бородатые старики над воями, руки засучены, отчитывают, поят чем-то. На посеченную рать и ворожцов рать надобна. Безрод положил раненного на свободное место, оглянулся. Один ворожец бормочет отчет, да и то парень вот-вот душу богам отпустит, у такого грех ворожца отбирать, да и другие не лыко дерут. Оглянулся на воеводу. Не знаю! - мрачно смотрел старый вой. Была ни была! Ухватился за посеченный доспех, прямо за заусенцы, расшнуровывать только время терять, напрягся, располовинил бычачью одежку-то, у старого воеводы аж глаза на лоб полезли. Как говаривал Брань свет Молостевич: Зенки не выкатывай не удержишь!

- Меч!

Заупрямится старый, зажмет меч - уйдет парень в дружину Ратника. К лучшему воеводе и люди лучшие уходят. Но не глуп старый, ох не глуп! Потому и воевода, не лучше если Ратника, да и не хуже. Мигом протянул меч, подозвал кого-то из молодых дружинных, одним рывком сдернул с молодца рубаху, разнес на полотнище. Рубаха, пущенная на полотно с молодого да полного сил, целит крепче. Безрод закутал меч в полотнище, зашептал:

- Бог могуч, с неба солнца луч, молодца освети, не давай увести, в смерти чертог, дай пожить чуток... приговаривал да поглаживал полотнищем лезвие. Вот ворожцы от дел оторвутся, за ворожбу холку-то еще намылят! Верно бают, наглости боги не дают, люди сами воруют. Под носом у ворожцов словом здравить верное не щепотку малую дерзости у богов украл - телегу с возом!

- ...силушкой напитай, здравить помогай, меч-душа, чудно хороша, ратника сестрица, помогай от смертушки отбиться, молви братцу слово, оживай парень снова! - резко сдернул полотнину с лезвия, встал, мечом очертил на груди парня колесо, пустил кровь, мигом пал на колени и начал обертывать парня в полотнину. Воевода, стоя в дверях, сдерживал дружинных. Бестолочи, и так света мало, так и створ заслонили!