Майкл Крайтон - Восходящее солнце

«Да», согласился он. «Весьма элегантный минимализм. В этой комнате главное – нарядность. Я не представляю, как вообще ему удалось добиться такой окраски. Она абсолютно совершенна. Ни одного мазка кистью, ни одного пятнышка. Безукоризненная поверхность.»

«Именно так и надо», откликнулась она. «Интеграл всей его концепции.»

«Весьма, весьма дерзко», вторил мужчина.

«Дерзко?», спросил я Коннора. «О чем они толкуют. Это просто пустая комната.»

Коннор улыбнулся. «Это называется faux ren – стиль без субстанции.»

Я рассмотрел толпу.

«Вон сенатор Мортон.» Он стоял в углу и длинно говорил. При этом был сильно похож на кандидата в президенты.

Охранник все не возвращался, поэтому мы на несколько шагов заступили в комнату. Придвинувшись ближе к сенатору Мортону, я услышал, как он говорит:

«Да, могу вам точно сказать, почему я встревожен масштабами японского овладения американской индустрией. Если мы потеряем способность создавать собственные продукты, то потеряем контроль над собственной судьбой. Вот так просто. В 1987 году мы, например, узнали, что Тошиба продала русским ключевую технологию, которая позволит Советам сделать беззвучными винты их подлодок. Русские ядерные подлодки теперь сидят почти на берегу, а мы не можем их засечь, потому что они получили технологию от Японии. Конгресс впал в ярость, американский народ стоял на ушах. В самом деле, это было возмутительно. Конгресс планировал экономические санкции против Тошиба. Однако лоббисты американских компаний выступили в их защиту, потому что американские компании, вроде Хьюлетт-Паккард и Компак, зависят от Тошиба в области компьютерных чипов. Они не могли поддерживать бойкот, потому что у них нет других источников снабжения. Фактически мы не смогли нанести ответный удар. Они продали жизненно важную технологию нашему врагу, и мы не смогли с этим ничегошеньки поделать. Это проблема. Сегодня мы зависим от Японии, а я считаю, что Америка не должна зависеть ни от одной нации.» Кто-то задал вопрос и Мортон кивнул: «Да, верно, с нашей промышленностью не все в порядке. Реальная зарплата в стране сегодня находится на уровне 1962 года. Покупательная способность американских рабочих вернулась туда, где была тридцать лет назад. И это важно, даже для вполне устроенного народа, который я вижу в этой комнате, потому что это означает, что у американских потребителей нет денег, чтобы смотреть кино, покупать машины или одежду, и вообще все то, что люди хотят купить. По правде говоря, наша нация серьезно сползла вниз.» Женщина что-то спросила, что я не расслышал, и Мортон ответил: «Да, я именно это сказал – на уровень 1962 года. Я знаю, что в это трудно поверить, но вспомните пятидесятые, когда американский рабочий мог владеть домом, воспитывать детей и послать их в колледж учиться – и все на одну зарплату. Сегодня работают оба родителя, но большинство людей все еще не могут себе позволить иметь дом. На доллар купишь все меньше, все дорожает на глазах. Люди борются просто за то, чтобы удержаться на достигнутом уровне. Они не могут двигаться дальше.»

Я обнаружил, что киваю тому, что слышу. Месяцем раньше я попробовал найти дом, надеясь получить дворик для Микелы. Но в ЛА цены на дома просто невозможные. Я не смогу позволить его себе, пока заново не женюсь. Может, и тогда не смогу, если учесть…

Я почувствовал острый толчок под ребро, повернулся и увидел привратника. Он дернул головой к входной двери: «Назад, парни.» Я разозлился. Глянул на Коннора, однако он спокойно пошел к выходу. На дорожке привратник сказал: «Я проверил. Здесь нет господина Сакамуры.»

«Господин Сакамура», сказал Коннор, «это японский джентльмен, стоящий в глубине комнаты, справа от вас. Он говорит с рыжей женщиной.» Привратник покачал головой. «Извините, приятели, если у вас нет ордера на обыск, я прошу вас удалиться.»

«Здесь нет проблемы», сказал Коннор. «Господин Сакамура – мой друг. Я знаю, что он захочет поговорить со мной.»

«Извините, у вас есть ордер?»

«Нет», сказал Коннор.

«Тогда вы нарушаете право частной собственности. И я прошу вас уйти.»

Коннор просто стоял.

Привратник отступил на шаг и расставил ноги пошире. Он сказал: «Думаю, вам следует знать, что у меня черный пояс.»

«В самом деле?», сказал Коннор.

«Как и у Джефа», добавил привратник, когда появился второй охранник.

«Джеф», спросил Коннор, «это вы повезете своего друга в больницу?» Джеф гнусно ухмыльнулся. «Знаете, я люблю юмор, это забавно. Окей, мистер мудрец. Ты ошибся адресом и стоит тебе это объяснить. Выкатывайся. Немедленно.» Твердым пальцем он ткнул Коннора в грудь.