Ричард Ловетт - Сокровище Нептуна

— Черт побери, Бритни, говори по-английски! — Так и знал, что не нужна мне та ученая степень, которую она мне сосватала. Теперь все станут думать, будто я понимаю, что означает эта научная абракадабра.

— Мы можем провести изотопный анализ с чрезвычайно высоким разрешением. Мы даже сумеем просверлить дырочки и выяснить индивидуальную историю каждого кристалла.

Я уставился на экран:

— Да их там миллионы!

— Совсем не обязательно анализировать все. Кстати, тебе вообще ничего не надо делать — до тех пор, пока ты будешь находиться поблизости от «Спектра», чтобы я могла с ним общаться.

На экране все еще виднелись крошечные точки.

— Гм-м… Разбуди меня, если что-нибудь найдешь.

Если она и пыталась меня разбудить, то я этого не заметил. Но возможно, до нее дошло сказанное утром, и она прикусила… ну, языка у нее нет… пока я сам не проснулся. Или она попросту не закончила работу. Когда я проснулся, на экране по-прежнему мельтешили маленькие точки, а «Спектр» деловито гудел.

Впрочем, она обрадовалась моему возвращению:

— Посмотри на это!

Экран мигнул и выдал график, похожий на занятых сексом улиток.

— Два пика, — пояснила она. Наверное, это стало более научным описанием того, что я увидел.

— Ну и что?

— Мы проводим анализ практически на атомном уровне, поэтому в сигнале много статических помех, но означает это то, что циркон образовывался двумя волнами. Возраст первой около четырех с половиной миллиардов лет — примерно такой можно ожидать от любого взятого наугад куска астероида. Зато вторая намного моложе. Девятьсот двадцать пять миллионов лет или около того. Примерно такой точности я смогла пока добиться на основе уже проанализированных образцов.

— И что это означает? Два вида породы?

— Это одна из возможностей. Но у некоторых цирконов есть два слоя, один возрастом четыре с половиной миллиарда лет, а второй — девятьсот двадцать пять миллионов. Как будто они частично расплавились, а потом снова закристаллизовались.

— И что? — Сейчас я не возражал, что Бритни изображает профессора.

— А то, что этот конкретный кусок Наяды образовался, когда по нему сильно шарахнул астероид из диспрозия и скандия. Настолько сильно, что при ударе цирконы расплавились. И произошло это примерно девятьсот двадцать пять миллионов лет назад.

— И какова польза от этой информации?

— Кто знает? Возможно, это лишь новый кусочек знаний в истории Солнечной системы. В системе Нептуна полно мусора. И всегда было очевидно, что здесь когда-то произошло крупное событие — скорее всего, когда на сцене появился Тритон. — Тритон — это самая большая луна Нептуна, которую, как знал даже я, он, скорее всего, где-то подхватил. — Теперь нам известно, когда это случилось.

— И это все?

— Нет. Мы еще много чего можем сделать. Давай наберем еще мешок образцов, только на этот раз будем собирать их систематичнее. Может быть, нам удастся расположить их в стратиграфической последовательности. А это многое нам расскажет…

Я прочитала много мифов. И тоскливых стихов тоже. Несмотря на всю свою красоту, Наяда производит впечатление места, где хорошо умереть. Возможно, поэтому Флойд и сидит здесь подолгу, уставившись куда-то вдаль: все его детство было сформировано смертью, а люди — странные существа. Отмахать половину Солнечной системы, лишь бы забыть то, чего они в действительности забывать не хотят — это кажущееся противоречие.

Даже названия здесь навевают тоску. Нептун был одним из угрюмых богов, ассоциируемых не только с морем, но и с землетрясениями. Древние иногда пытались его умиротворить, принося в дар лошадей — для чего, поскольку он обитал на дне морском, лошадей приходилось загонять в море, где они тонули.

Наяды были немногим лучше. Иногда игривые, иногда ревнивые — нимфы воды, прекрасные, но капризные. Люди им тоже приносили в жертву животных.

Впрочем, не так-то легко утонуть, когда снаружи температура порядка сорока пяти градусов по Кельвину. [8] 8. Примерно -230° по Цельсию. В таком холоде даже баллонам с кислородом требуются обогреватели, чтобы газ оставался газом. Но все же нам, возможно, не помешали бы несколько лошадей.

Несчастье случилось во время нашего 1128-го витка. Приближалось окно запуска, и мы с Флойдом находились снаружи, чтобы наблюдать, как грузовые капсулы отправляются в долгий полет к центру системы. Подобно разглядыванию Нептуна, этот процесс кажется более реальным, если наблюдаешь его собственными глазами.