Уилл Макинтош - Фоллер

Они сняли рюкзак Укуса и отпустили его.

– Доктор Сэндовал? – Под аркой между заводским цехом и главным проходом стояла Паула Танкерсли, начальник его службы безопасности. – К вам посетитель. Мы задержали его на улице.

– Кто это? – спросил Питер.

– Он не сказал. Большой парень лет сорока. Говорит с акцентом.

Питер увидел, что за дверью лаборатории спиной к нему стоит Уго. Засунув руки в карманы, он разговаривал с двумя охранниками. Его панамскую шляпу сменил щегольской бордовый берет Вооруженных сил США. Образ дополняла черно-зеленая военная форма. Когда дверь открылась, Уго повернулся.

– Есть лица, которые я не ожидал увидеть снова, – сказал Питер.

– Это не дружеский визит. Когда на карту поставлено так много жизней, мы не всегда можем выбирать, с кем говорить.

– Не могу с этим поспорить. – В голове Питера кружились мысли, он пытался понять, что могло понадобиться Уго. Конечно, это связано с их обращением о прекращении огня. Они реагировали быстро: интервью транслировалось на канале MSNBC всего два часа назад.

– Прогуляемся?

Питер пожал плечами.

– Свежий воздух мне не помешает. – Он повернулся к Пауле. – Все в порядке.

– Впечатляющая обстановка, – сказал Уго, медленно кивая и заложив руки за спину, пока они гуляли. – У тебя своя маленькая армия.

– А у тебя большая.

Уго рассмеялся.

– Я только часть большой армии. Меня прислало начальство. Они заметили твое появление на телевидении.

– И?

Уго протянул руку и посмотрел в небо.

– Неограниченная энергия навсегда? Брось, Питер. Или мне следует называть тебя Питером Вторым? Это очень громкое заявление.

Они хотели знать, в чем дело. Очень хотели. Это бесспорно.

– Через десять дней мы сможем подкрепить наше заявление действиями, если все вы сможете удержаться от разрушения планеты на это время.

– Никто не собирается ее разрушать.

Питер замедлился и внимательно посмотрел на искривленный профиль Уго. Он хорошо знал этот самодовольный тон.

– Почему это?

Уго наклонил голову и поднял одно плечо к уху.

– У тебя свои секреты, а у меня свои.

Справа от них среди желтых сорняков возвышалась огромная дымовая труба. За ней, на тупиковой полосе железнодорожной колеи, стояли три проржавевших вагона-цистерны.

– Только твой секрет не такой уж и секрет, – сказал Питер. – Сейчас он разрушает Сингапур и Индонезию.

– Разрушает. – Уго снисходительно махнул рукой. – Но никто не умирает. У них нет даже насморка или болей в горле.

– Он стирает им память.

Уго взглянул на Питера.

– Тяжело сражаться, когда не можешь вспомнить, с кем ты сражаешься или почему.

Питер остановился. Пройдя еще несколько шагов, Уго последовал его примеру.

– Сингапур – это союзник. Ты не можешь использовать вирус, потому что его слишком сложно контролировать. Если ты выпустишь его в Россию, Южную Америку и Северную Корею, его в конечном итоге подхватит восемьдесят процентов наших людей.

Уго улыбнулся.

– Тем не менее он закончит войну.

Питер сухо рассмеялся.

Уго не смеялся: он смотрел на Питера, подняв брови.

– Подожди-ка. Ты ведь не серьезно? Ты ведь не рассматриваешь возможность масштабного выпуска этого вируса?

Он уставился на Питера, как будто тот был полным тупицей.

– Почему бы и нет? Если война будет продолжаться, кто-то начнет использовать ядерное оружие. Может быть, Северная Корея или Индия. Китай будет моей темной лошадкой. Как только кто-нибудь пойдет по этому пути, последуют ответные действия. Сколько людей тогда умрет?

Его глаза расширились, на лбу пульсировала вена.

– Сколько еще умрет людей, когда радиация перейдет на соседние страны? Вирус затмения останавливает это сейчас. – Для эффекта Уго рубанул ладонью воздух.

– А что, если вирус слишком эффективен? Что, если он сотрет память у всех?

Уго покачал головой.

– Центральное командование будет пережидать заражение в воздухонепроницаемом подземном объекте.

– Я так понимаю, ты являешься частью центрального командования.

Уго не ответил. Они планировали стереть память у всех: у союзников и врагов. Преднамеренно.

Неожиданно у Питера всплыло воспоминание: он и Уго, растянувшись на диванах в гостиной Уго, смотрят «Подозрительные лица», пьют коньяк и закусывают пиццей, доставленной из «Chanello’s». Как между тем моментом и настоящим могла возникнуть такая пропасть?

– Дайте мне десять дней, а затем все стороны конфликта смогут сесть и договориться об окончательном перемирии. – Он жалел, что здесь нет Мелиссы и Кэтлин, чтобы помочь вразумить Уго.