Анхель Куатье - Схимник

- Помнишь, - сказал он, - как ты участвовал в зачистке в одном селе под Грозным?

У меня похолодело внутри:

- И что?! Дело закрыли. Какое это имеет сейчас значение?! - заорал я.

- Ну ты же понимаешь, как закрыли, так ведь можно и открыть. Совесть-то не мучит? Кошмары, часом, не снятся? Пять человек детей, женщина, двое стариков... Не снятся кошмары, Данила? Чеченский след... Покойнички-то не преследуют?!

Меня забила мелкая дрожь. В памяти всплыла та ужасная ночь. Поступили разведданные о том, что в соседнем селе скрывается группа боевиков. Нас подняли по тревоге, и мы выдвинулись в указанное место. Ночь - это не наше, не федеральное время в Чечне Ночью там другие хозяева. Ночью мы боимся чехов, а не они нас. Поэтому ночью - их время.

Вошли в село, и с порога начался бой. Мы продвигались с трудом. Каждый жилой дом, каждый сарай - крепость. Каждое окно, каждая щель - огневая точка. Мы ввязались, но силы были неравны. Командир принял решение отступать, вызвать подкрепление и до утра закрыть чехов в селе. Но они заперли нас раньше - все отходы из села простреливались перекрестным огнем.

Стало понятно, что до утра не продержаться. Как куропатки в засаде... Подкрепление вызывали, но пока оно придет, мы уже будем "грузом двести". Кто-то ранен, кто-то убит. А ведь это как в шахматах - чем меньше у тебя фигур, тем меньше у тебя шансов и тем изощреннее должны быть твои действия.

Определились три основные точки внутри села, откуда по нам велся огонь. Три дома. Командир сформировал три группы, я был назначен в одну из них старшим. Моя группа прекратила стрельбу, чтобы пробраться к цели незамеченными. Все шло гладко. Мы тихо прошли через сад и закидали намеченный дом гранатами. Внутри было пятеро детей, женщина и два старика. Все погибли.

Боевики действительно были в доме, но, видимо, успели отойти.

Потом на нас завели дело, было расследование. Но под давлением командования, как это обычно водится в таких случаях, дело закрыли. Теперь этот подлец вынул скелет из шкафа и начал им трясти.

-Чего вы от меня хотите? - спросил я.

- Да ничего особенного! - незнакомец стал вдруг самой добродетелью, ты давеча летел с одним гражданином на его самолете. Он тебе предложил работку, а ты отказался. Правильно сделал, хороший мальчик. Только вот нам нужно, чтобы ты на него поработал. Точнее, конечно, на нас, но у него. Понимаешь, о чем толкую?..

- Засланного казачка хотите из меня сделать?

- Ну что-то наподобие. У нас на него зуб имеется, но нужны посерьезнее зацепочки. В накладе не оставим. Сам понимаешь, деньги большие крутятся. Работенка, конечно, грязненькая. Но деньги - они ведь не пахнут. Да и сам этот гражданин не наследство же получил. У государства украл.

- А вы, значит, защитнички государства? - зло сказал я.

- Тебе-то какое дело, голуба моя! Или посидеть захотелось лет двенадцать? Даже никуда и ехать не надо - прямо здесь тебя и устроим. В колонию особо строгого...

- Да пошел ты! - я, сплюнул и отвернулся.

- Ну, как знаешь, дружок. Время у меня есть. И у тебя будет. Подумаешь! - он сорвался на фальцет. - Охранник!

В дверях появился человек в милицейской форме;

- Слушаю, товарищ майора

- Помогите мальчику подумать... - приказал мой собеседник и удалился.

Потом меня били. Били профессионально. Два мужлана, видимо, из сидящих здесь же. Прежде я никогда не чувствовал себя отбивной. Теперь понял, что это такое. Достаточно скоро я перестал чувствовать боль и понимать, что мне говорят. Было время подумать...

Я думал об обликах сил Тьмы, об обличиях Мары. Все мы пытаемся убежать от самих себя. Кто-то, как Аглая, придумывает себе любовь; кто-то, как Николай, ищет спасения в богатстве. Но от себя не убежишь. Рано или поздно ты посмотришь в зеркало и увидишь, что с тобой сталось.

Смотри: "Се человек!" Отвратительное создание. С каждым новым ударом я чувствовал это сильнее и сильнее.

Боль, страх, ненависть, голод - вот, что движет нами. И от этого никуда не уйти. Тьма имеет все шансы. Кто я такой, чтобы остановить это? Людей не переделаешь. Бог или кто-то Там допустил ошибку в самом началу. Не из того теста нас сделали. Не из того... Тесто. Я чувствовал себя тестом, куском теста.

"Се человек!" Мне отчаянно расхотелось жить. За эти двое суток я познал человека.

"Господи, как хорошо, что Агван избежал этого! Старики позаботятся о нем. У него все будет хорошо". Эта мысль - единственная, что доставляла мне теперь радость. Незаметно для самого себя я даже начал улыбаться, кривя полный крови рот. Впрочем, это только распаляло моих палачей. "Смешно тебе, ... !" - кричали они, следовал очередной удар, и их голос терялся в безмолвной пустоте.