Андрей Валерьев - Copy-Paste

«Как я провёл лето…»

Егоров помог раздеться своей женщине и на последних искрах сознания рухнул на белоснежные простыни.

Когда на следующее утро довольный барышами Вовка постучал в дверь дома, который арендовала эта странная компания, ему открыли далеко не сразу. Хозяин дома был хмур, не брит, лохмат и распространял вокруг себя таааааакой аромат перегара, что хотелось сразу упасть.

– За ноутом?

Глаза у Виктора Сергеевича были красные, а голос скрипуч, как несмазанная дверь.

– Погоди. – В ладони Егорова возникла ещё одна бумажка. – Вискаря принеси. Потом поговорим. Нам там…

Мужчина помрачнел так, что Вовка поперхнулся и своё возмущение по поводу прихватизированного ноута проглотил.

… хороших людей помянуть надо. Ступай.

– А может… ?

У Оли был красный распухший нос и огромные мешки под заплаканными глазами. Было видно, что девушка не спала ни минуты. В её глазищах было столько надежды, что убито молчавший Олег, только и смог, что молча отвернуться.

Всё было понятно. Всё было сказано.

– Нет, Оленька, – Катины пальцы накрепко переплелись под столом с пальцами Виктора, – нет. Не может. Они – настоящие.

Над столом в гостиной, вокруг которого собрались все, даже семидесятилетний Уилл, повисла гробовая тишина.

Витька сидел, слушал, как шумит за окном дождь и… зверел.

– Витя, мне больно!

Длинные тонкие пальчики Кати побелели от напряжения.

– А? Прости.

Виктор глубоко вздохнул и грохнул кулаком по столу.

– Да. Они настоящие. А мы тогда – кто? Ксерокопии? Био… мать их… роботы что ли?!

Егоров снова шарахнул кулаком по столу.

– Нет. Я. Мы. Все. Люди.

– Вторые…

– Нет. Другие. Но не «вторые». Может быть, та штука и копировальная машина, может быть – мы и копии. Но мы – люди. Другие люди. Вот так! Что, Катя?

Любимая сидела с побелевшим лицом, закусив ладонь и с ужасом смотрела на мужа.

– Ксерокс? А если у них ТАМ не получилось? И мы тогда… «третьи»?

Петро Олександрович закряхтел и схватился за сердце, а древний дедок, выслушав перевод, заперхал и замотал головой.

– Идиоты. Какие же вы, русские, идиоты. Мы дома и это главное, а остальное – ерунда.