Филип Дик - Время, назад

– Мы построим вместо старой Библиотеки здание куда побольше и посовременнее. Чертежи уже полностью готовы; мы привлекли к исполнению заказа одну из лучших строительных фирм. Работа начнется прямо на той неделе.

– На той неделе? – изумился ведущий. – Похоже, Библиотека давно ожидала эту вспышку насилия.

– Как я уже говорила, удивительно, что этого не случилось раньше.

– Мисс Фишер, а вы не боитесь юдитских фанатиков, так называемых Сынов Могущества?

– Нет, не боюсь. Ну разве что самую чуточку. – Энн улыбнулась, блеснув белоснежными изумительными зубками.

– Благодарю вас, мисс Фишер.

И снова ведущий сидел за своим столом; он глядел прямо в камеру, на лице его была нарисована подобающая озабоченность.

– Разнузданная, бушующая толпа, проклятие, незримо нависавшее над нашим Лос-Анджелесом со времени, как верно сказала мисс Фишер, Уоттского мятежа. Древнее здание, памятник старины, прямо сейчас, в эту секунду разносится по кирпичику, и все же загадка местопребывания Анарха Пика – если, конечно же, он действительно ожил – остается неразрешенной. – Ведущий поперекладывал новостные бюллетени и снова вскинул глаза на зрителей. – Так что же, – вопросил он риторически, – Анарх действительно находится в Тематической публичной библиотеке? Или он…

– Я не хочу больше слушать, – сказала Лотта и выключила телевизор.

– Им бы нужно поговорить с тобой, – сказал Себастьян. – Ты бы рассказала зрителям, какими достойными методами действует Библиотека.

– Я и думать не могу оказаться перед камерой, – испугалась Лотта. – Я бы не сумела сказать ни слова.

– Шучу, – успокоил ее Себастьян.

– А почему бы тебе самому не позвать корреспондентов газет и телевидения? – спросила Лотта. – Ты же видел там Анарха своими глазами, ты мог бы оправдать юдитов.

Себастьян задумался, переваривая эту мысль.

– Может, я так и сделаю, – сказал он наконец. – Через день или два. Какое-то время новость останется горячей. – «Я непременно это сделаю, – подумал он, – если меня не угробят раньше». – А заодно я могу рассказать кое-что про Сынов Могущества. Вот только боюсь, что эти откровения погасят одно другое.

«И я, – подумал он, – восстановлю против себя обе стороны. Так что лучше, наверное, в это дело не лезть».

– Уйдем отсюда, – сказала Лотта, – нельзя нам здесь больше оставаться. Я… я больше так не могу, сидеть и просто ждать.

– Хочешь в гостиницу? – резко спросил Себастьян. – А Джо Тинбейн, много он от этого выиграл?

– Может Сыны Могущества и не такие ушлые, как агенты Библиотеки.

– Они друг друга стоят.

– Ты меня любишь? – робко спросила Лотта. – Все еще любишь?

– Да, – сказал Себастьян.

– Я думала, любовь побеждает все, – сказала Лотта. – Наверное, это неправда.

Она побродила немного по комнате и направилась к кухонной двери.

И отчаянно закричала.

В тот же момент Себастьян схватил из камина перемазанный сажей совок, вскинул его над головой и оттолкнул Лотту от двери.

В дальнем конце кухни стоял старый, тщедушный высохший Анарх Пик, стоял и придерживал полы своего балахона. Вокруг него, как аура, висела скорбь, скорбь словно делала его еще миниатюрнее, но отнюдь не лишила его сил: он приподнял в приветствии правую руку.

«Они его убили», – подумал Себастьян, и его захлестнула жалость. Конечно же убили, и потому он ничего не говорит.

– Ты его видишь? – прошептала Лотта.

– Да, – кивнул Себастьян и опустил совок.

Значит, видение на крыше у Энн Фишер – оно было не от ЛСД, оно было настоящее.

– Вы можете с нами говорить? – спросил он у Анарха. – Хорошо бы, если б могли.

– Один из Сынов Могущества покинул Рэя Робертса, с которым до того совещался, и сейчас направляется сюда, – прошелестел Анарх, как сухой одинокий осенний лист. – Этот человек их лучший киллер.

Наступило молчание, а затем Лотта, как всегда, стала плакать, сперва тихонько, а потом навзрыд.

– Так что же нам делать, Ваше Могущество? – беспомощно спросил Себастьян.

– Трое Сыновей, приходившие раньше, разместили на вас, мистер Гермес, следящее устройство, которое постоянно информирует их о вашем местоположении, – сказал Анарх. – Его невозможно удалить, оно срослось с вашей кожей.

– А мы-то хотели улететь на Марс, – только и смогла сказать Лотта.

– Еще улетите, – успокоил ее Анарх. – Когда придет Сын, я буду еще здесь. Если смогу. Я очень ослаб. – Анарх повернулся к Себастьяну. – Это так трудно… просто не знаю.