Василий Купцов - Записки Виктора Толстых

Я позвонил Антону (Человек я аккуратный, все телефоны у меня переписаны!). Он как раз был дома. Назначил встречу. По телефону ничего обсуждать не стал.

Мы встретились через час у выхода из метро. Некоторое время прогуливались, говорили о разных разностях. Я так и не понял, чем занимается сейчас Антон, хотя и ставил первоначально целью это уточнить. У него было все в какой-то странной смеси - спорт, мистика, исторические исследования. Одно было ясно - заработками денег он при этом не озабочен ни в малейшей степени. Когда я спросил о месте его постоянной работы, он ответил в духе сейчас, мол, хорошо, не то что раньше, когда надо было обязательно где-нибудь числиться. Короче, Антон рассказал мне многое, но о том, как он, собственно, и на какие шиши существует, так и не сказал. Собственно, у меня и нет никакого права пытаться узнать то, что мне сказать не желают.

Наконец, я заговорил о деле. Рассказал ему все, что было мне известно. Да и какой смысл что-либо скрывать? Затем я задал главный вопрос.

- Ты спрашиваешь, мог ли иметь отношение к этим смертям товарищ Ган? - переспросил Антон. - Я думаю, он имел самое непосредственное отношение к случившемуся.

- Ты полагаешь, что он убийца? - мне стало как-то не по себе.

- Да нет, никого он сам, лично, не убивал. Да его и в Москве в эту ночь не было.

- Постой, откуда ты знаешь? - переспросил я, - это точно?

- Куда уж точнее, - кивнул головой мой собеседник, - я сам отвозил его на своих "Жигулях" в аэропорт. Вечером 21 августа. И даже подождал, посмотрел, как он садится на самолет.

- Значит, улетел? Вероятность...

- На все сто! На следующий день он звонил мне уже из Парижа.

- Так, значит, в момент массового мора магов в Москве наш общий знакомый посапывал в самолете на высоте десятка километров.

- Ну, если тебя интересует алиби, то оно у Гана абсолютное.

- Ну, то, что один человек не смог бы убить этих четверых за пять часов, тут сомнений нет. Разные концы Москвы, да еще и область. Верницкий все подсчитал, серийный убийца исключается.

- Кстати, - Антон посмотрел на меня, - а почему только столица? А другие города? Проверьте-ка Питер, да и другие крупные центры... Не умирали там какие-нибудь маги в ту ночь?

Я посмотрел на Антона ошеломлено. Вот это да! Как мы об этом не подумали? Тогда надо сообщить об этом немедленно следователю.

- У тебя есть жетон - позвонить?

- Нет, - ответил Антон, порыскав по карманам, - пошли в метро, купим.

Жетоны мы купили в каком-то киоске, не доходя до метро. Я подошел к таксофону. Ну Москва! Эти таксофоны работали только от каких-то карточек. Пришлось идти в метро. Там таксофоны были "заточены" под жетоны, но к ним надо было еще выстоять очередь.

- Кстати, еще один момент, - сказал мне Антон, пока мы стояли в очереди, - а вы подумали о тех, кто еще жив, но может попасть "под паровоз" в эту или следующую ночь? Хотя нет, тогда было полнолуние. Значит, через месяц. Хотя, может, и нет связи...

- У нас есть одно имя, - ответил я, - Дворцкий Семен Моисеевич, он тоже заказывал копию интервью с Ганом. Но он жив.

- Когда был жив?

- Вчера, - ответил я, - ему звонил Верницкий лично.

- Тогда стоит позвонить ему еще раз, - сказал Антон, - и предупредить, чтобы он не баловал с этой пленкой...

Я наконец-то дозвонился до следователя. С третьего жетона. Антон побежал покупать еще. А то оборвется на полуслове...

- Ты говоришь, угрожает опасность Дворцкому? Надо предупредить? - послышалось в трубке после моего доклада, - увы, поздно. Мертв. Двух его, не знаю как назвать, адептов, что ли, ищут. Скрылись. Согласно показаниям свидетелей, никто посторонний в дом не входил. А вот эта парочка выскочила. Как угорелые. Подъезд там был охраняемый, дежурный охранник не спал. Ты бы посмотрел на труп! Я еще ничего подобного за свою практику не видел. Теперь, откуда у тебя сведения по Дворцкому? Появился новый источник?

- Да, я встретился с человеком, который, кажется, может многое прояснить.

- Интересный человек, - послышалось в трубке, - а он сам, случайно в этой истории не замешан? Ты поосторожней там. Все эти маги, они ведь психи...

- Да уж больше тридцати лет в этой каше варюсь, и пока не съели, - пошутил я, - а на счет моего знакомого... Так вот, согласно его соображениям, подобные смерти могли произойти еще в нескольких городах. Скажем, в Ленинграде, пардон, в Санкт-Петербурге, в Киеве, в Минске, в Горьком или как его теперь там...

- Понятно, - Верницкий замялся, - если там тоже будут трупы, то мы с тобой явно чего-то не понимаем. Зачем их всех было убивать?