Эдмунд Купер: 1994

- Я приспособил электронный звуковой ключ, - спокойно пояснил Джо. Просто так, чтобы сбить с толку незваных гостей... Посмотри-ка вот сюда, и он показал доктору Шафферу толстый металлический цилиндр высотой около трех футов.

- Напоминает ультразвуковую мойку, - решил доктор Шаффер, подозрительно разглядывая пару круглых циферблатов, невесть что показывающих.

- Это, мой милый нарушитель закона, двигатель первого в мире хронокара. А теперь взгляни сюда, - он показал на большой плексигласовый купол.

Его прозрачные стены, за исключением маленькой круглой дверцы у основания, были испещрены зелеными, голубыми и желтыми прожилками.

- Перед тобой, - сказал он с почтением в голосе, - сам хронокар.

- Больше похоже на клетку для огромного грифа, мечтающего полакомиться человечинкой, - заявил доктор Шаффер после некоторого раздумья. - Но раз ты утверждаешь, что это хронокар, значит, так оно и есть. Тогда я согласен, что это чертовски хороший хронокар... Только скажи по секрету, что это такое - хронокар?

Бросив на своего друга испепеляющий взгляд, Джо Гаррисон пояснил:

- Попросту говоря, чтобы меня понял такой неуч, как ты, это машина времени.

- Что?!

- Ты же слышал, что я сказал. А теперь пойдем присоединимся к нашим дамам. Эту историю я люблю рассказывать о-о-очень долго.

И взяв пораженного доктора Шаффера под руку, он вывел его из лаборатории. Небрежно, через плечо, он кинул:

- Абракадабра!

Стена бесшумно встала на прежнее место.

Доктор Шаффер поморгал, потряс головой. Осмотрел ничуть не изменившийся бар...

- Этот Кровавый Крушитель, похоже, еще крепче, чем я думал, пробормотал он с восхищением в голосе.

Тем временем Эмили осматривала тайный гардероб Патти. Он состоял из двух плотно облегающих, длинных, до пят, платьев - одно изумрудно-зеленое, другое небесно-голубое. А еще - две огромные шляпки, на одной из которых обосновался огромный букет страусиных перьев, а на другой словно перевернулась большая, полная самых разнообразных плодов корзинка.

У Эмили даже голова пошла кругом от этих удивительных нарядов последний крик моды конца девятнадцатого века. Но ее изумление достигло апогея, когда Патти, раскрасневшись от гордости, продемонстрировала ей свои остальные богатства - два серых мужских костюма с узкими брюками-дудочками, пару настоящих льняных рубашек с двухдюймовыми стоячими воротничками, два ярко-алых галстука и две соломенные шляпы.

В ответ на обрушившуюся на нее лавину вопросов Патти загадочно ответила:

- Мы с Джо планируем нечто вроде каникул... навсегда. Мы надеялись, что вы с Джимми тоже заинтересуетесь такой возможностью. Должна только сразу вас предупредить - вернуться обратно будет уже невозможно.

- Патти, я сейчас умру от любопытства! Не тяни, рассказывай!

Но Патти только хитро улыбнулась в ответ.

- Это трудно объяснить. К тому же мне не хочется портить удовольствие Джо. Пусть он тебе все объяснит. Наверно, они с Джимми уже вернулись.

Через несколько минут в гостиной Джо Гаррисон подробно рассказал обо всем, связанном с хронокаром и своим необычным предложением.

- Будучи самой первой машиной времени, - объяснил он, - хронокар обладает всеми недостатками экспериментального устройства: он может перемещаться только в прошлое и максимальная дальность его действия составляет всего около ста лет.

Но самое главное в том, что он дает им возможность удрать из мира 1994-го года, из полного разочарований Века Всеобщего Благоденствия, из скучной Эры Изобилия - из мира, где могут быть счастливы только роботы.

- В общем, - весело подытожил Джо, - мы можем перенестись в доядерную эру, в мир, где автоматизация и дешевая солнечная энергия еще не лишили человека смысла жизни. Подумай, Джо, что это означает! Если ты того пожелаешь, ты можешь работать хоть двенадцать часов в день, шесть дней в неделю, пятьдесят недель в году. Ты можешь работать, даже когда тебе исполнится девяносто лет!

- Мы сможем сами шить себе одежду, - весело добавила Патти. - Сколько нам заблагорассудится. Сможем сами готовить себе пищу, штопать носки, делать занавески, покупать старую мебель и разводить зимой настоящее, коптящее пламя в очаге. Мы сможем читать романы О'Генри при свете керосиновой лампы и носить совершенно потрясающее нижнее белье!

- И никаких Крушителей, - мечтательно прошептала Эмили. - Никаких сшитых роботами тряпок... Это похоже на рай!

Но доктор Шаффер тем временем размышлял о более важных вещах.