Эдмунд Купер - Далёкий закат

Он сделал большой глоток и с горьким удовлетворением почувствовал, как, обжигая горло, вино бомбой разорвалось в желудке. Он быстро пьянел, но это его ничуть не беспокоило.

- Большегрудая темнокожая сучка, - пробормотал он по-английски.

- Мой господин? - не поняла Мюлай Туи.

- Зови меня Пол, черт тебя подери! - снова по-английски.

- Пол? - с тревогой повторила нойя. Только это слово она и разобрала.

- Спасибо, - он перешел на байани. - А теперь помолчи. Бывает время, когда мужчина ведет себя как последний идиот. У меня оно как раз сейчас и наступило.

Прижав к груди кувшин с вином - на случай, если Поул Мер Ло захочет еще - Мюлай Туи поклонилась и села на пол.

Сумерки. И девять лун Альтаира Пять гоняются друг за другом по небу, словно... "Словно кто? - подумал Пол Мэрлоу. - ...Словно испуганные птицы?.. Девять летающих куч космического мусора..."

- Я мертв, - сказал он по-английски. - Я обыкновенный труп, но с памятью... Интересно, что сегодня вечером творится на Пикадилли? Кто в этом году победил в отборочных матчах, и о каком новом сенсационном скандале расскажут завтрашние воскресные газеты? Ведь сегодня (я абсолютно уверен) субботний вечер. А значит, мое время веселиться.

Он допил вино, и снова застучал кружкой по ступеньке. Мюлай Тук молча налила еще.

Ему хотелось послушать Бетховена - что угодно из старого доброго Бетховена. Но до ближайшего стереоустройства - не один десяток световых лет. Черт возьми!

- Я буду читать стихи, - ни к кому не обращаясь, заявил Пол Мэрлоу. Почему бы мне не почитать стихи? Все произошло совсем в другой стране, да и девица та давно умерла.

- Пол? - нерешительно спросила Мюлай Туи.

- Заткнись! Или кровь потечет как вода, - с пафосом заявил Пол и засмеялся. Но смех тут же перешел в приступ кашля. Откашлявшись, он начал с выражением:

Говоря языками людей,

Что понятно из разбитого образа,

из одинокого света луча,

из белой звезды над зимним болотом,

где резкие крики ночных птиц

дрожат над неслышными никому голосами,

и река

смеху подобно поет в полуночном тумане?

- Пол? - опрометчиво спросила Мюлай Туи.

- Я же сказал тебе, заткнись, сучка ты невежественная!.. Да, так о чем это я?.. Я читал стихотворение какого-то чертова, жившего еще в двадцатом веке, поэта, чьим имя я сейчас никак не ногу вспомнить... А почему-то вспомнились именно эти слова именно этого поэтами Я скажу тебе, маленькая байаньская шлюха. Потому что во мне дыра. Дыра, понимаешь? Чертовски большая дырка шириной в одно человеческое сердце и глубиной в двадцать световых лет... Я мертв, Горацио... Куда, черт возьми, делось это пойло?

Мюлай Туи ничего ему не ответила. Если ее господину угодно говорить языком демонов, то ничего тут не поделаешь. И не скажешь.

- Куда, черт возьми, делось это пойло? - вновь по-английски потребовал Пол Мэрлоу.

Мюлай Туи не шелохнулась.

Он встал и, сделав пару нетвердых шагов, выбил кувшин у нее из рук. Вино разлилось по веранде, и удушливо сладкий запах наполнил воздух.

Пол Мэрлоу упал лицом в лужу, его вырвало.

Некоторое время спустя Мюлай Туи, кое-как вытерев ему лицо, затащила Пола в дом. Она попыталась поднять его на кровать, но не хватило сил.

Храпя во сне, он так и остался лежать на полу.

14

Дьявольская машина была готова. Она стояла возле маленького, крытого соломой домика, в котором жил Поул Мер Ло. Рабочие - плотник и каменотес, построившие машину по указаниям Поула, ухмыляясь, словно пара счастливых обезьян, разглядывали творение своих рук. За выполненную работу Поул обещал им по медному кольцу. Мюлай Туи утверждала, что он чудовищно переплатил, но щедрость, если Поул и впрямь проявил щедрость, была в этом случае уместна. Не часто на долю человека выпадает возможность создать нечто, в корне меняющее целую цивилизацию.

Сидя на веранде, Мюлай Туи невозмутимо смотрела на небывалую машину. Нойя даже не догадывалась, что стала свидетелем технологической революции в Байа Нор. Да ее это не очень-то и заботило. Если создание этой штуки доставило Поулу Мер Ло удовольствие, то она за него рада. Впрочем, ее несколько разочаровывало, что человек, рожденный для величия, он, чей тану доставлял ей неведомый ранее экстаз, разменивается на постройку детских игрушек.

- Ну, и как она тебе нравится? - спросил ее Поул Мер Ло.

- Хитро сделано, мой господин, - улыбнулась Мюлай Туи. - Кто знает, возможно, эта штука даже красива. Не мне судить о вещи, которую соблаговолил построить мой господин.