Андрей Курков - Судьба попугая (География одиночного выстрела - 2)

- Ну так он еще в тюрьме не был, а раз сейчас в тюрьме - пусть учит, а то я его!..

- Ну хорошо... - согласился Марк. Юрец ушел, закрыв за собою железную дверь на замок. Марк просматривал тетрадку стихов, и взгляд его за толстыми линзами очков тускнел.

- Свалехался Ваня в рыжую хавырку... - прочитал Марк вслух начало одного стиха.

Закрыл тетрадку и снял очки.

Солнечный луч тем временем сполз с клетки, стоявшей на каменном полу, и стал понемногу забираться своей весенней желтизной на гладкие доски нар. Кузьма снова кашлянул. Марк отвлекся от воровских стихов и, подняв клетку, поставил ее снова в солнечный луч.

- Вот, Кузьма, - грустным голосом сказал он, - видишь, что учить придется? Штевкать - жрать - кушать... Да, штевкать хочется... А, Кузьма, хочется пшена поштев-кать? 0-о-ой! Ну давай учить, слушай: "Свалехался Ваня в рыжую хавырку, дурку разкоцал, шоб селедку купить..." О! Смотри, Кузьма, одно русское слово нашлось - купить! Неужели они что-то покупают? Ну, давай сначала:

"Свалехался Ваня в рыжую хавырку..."

Через какое-то время, когда солнце уже заползло на белую оштукатуренную стену, в железной двери открылась кормушка, и в ней показалось улыбчиво-безобразное лицо беззубого Хропуна, заключенного, которому доверяли возить по тюремным коридорам бачок с едой.

- Ну ты, артист, миску давай! - сказал он. Марк схватил железную миску, подбежал к двери. Хропун забрал ее и вернул уже наполненной какой-то рыжеватой жижей.

- На двоих! - шамкнул он. - Кружку!

Кормушка захлопнулась.

Марк глотнул из жестяной кружки морковного отвара - во рту сразу стало тепло и приятно. Потом, переложив несколько ложек жижи прямо в кормушку клетки, принялся за ужин.

Жижа показалась Марку слишком горячей, и он решил обождать. Из клетки донесся серьезный шорох - Марк посмотрел и увидел, как жадно набросился Кузьма на еду.

- Приятного аппетита! - горько усмехнулся Марк. Птица не ответила.

Глава 40

Краснореченск был городом одного завода. Завод был режимным, а потому и город отсутствовал на географических картах. Но в почтовых справочниках он присутствовал, правда, не под своим настоящим именем. Там он назывался Балабинск-18. И шли в город Балабинск-18 письма и посылки, шли и попадали в Краснореченск, но не было в этом никакого беспорядка или безобразия.

Добрынин и Ваплахов, когда приехали в город прошлой осенью, встречены были радушно. Поселили их в отдельной квартире со своим туалетом и умывальником и с отдельной кухней. В первый же день они прогулялись по Краснореченску, осмотрелись, и оба заметили, что воздух в городе какой-то особенный. Воздух действительно был сладковатым и немного пьянящим, но все это объяснилось уже на следующий день, когда приставленный к ним работник завода провел вступительную экскурсию. Только тогда они узнали полное название завода: ордена Трудового Красного Знамени и ордена Победы Краснореченский спиртозавод имени Кирова. С большим интересом ходили они по просторным трехэтажным цехам и, насколько могли, изучали трудный путь от пшеничного зерна до живительной прозрачной влаги. Потом побывали они в музее спиртозавода, где молодая женщина смотрительница музея - провела их по комнатам, заполненным экспонатами, фотографиями и документами. Музей оказался действительно интересным, да и женщина отнеслась к ним с максимальным вниманием. Очень просто и доходчиво рассказала она о значении спирта до революции и теперь, об истории развития спиртовой промышленности, о многочисленных способах применения спирта. Больше всего был поражен Добрынин, узнав, что больше половины произведенного в стране спирта используется для технических нужд, а совсем не для приготовления водки. Отдельная комната музея была посвящена вкладу завода в дело победы советского народа над немецко-фашистскими захватчиками. Здесь под стеклами лежали самодельные фронтовые стаканчики, сработанные из гильз и из дерева, из глины и из просмоленного х/б. На стене красными буквами выписаны были строки из не известного Добрынину стихотворения: "ФРОНТОВЫЕ СТО ГРАММ, НАМ БЕЗ ВАС НЕ ПОДНЯТЬСЯ В АТАКУ!"

В общем город сразу понравился народным контролерам.

- Так а что же мы тут контролировать будем? - с усмешкой спросил Добрынин Ваплахова в тот же день вечером, когда сидели они в своей квартире и отдыхали после экскурсии по заводу и заводскому музею.

- Водку? - предположил урку-емец. - Или спирт?.. Оба молча улыбнулись.

Однако их новые обязанности оказались намного серьезнее, чем они ожидали.