Array Коллектив авторов - Хищник. Если его можно ранить

«Я люблю тебя, Энни», – подумал Томми и припустил еще быстрее, стремясь скорее добраться до света, который должен был все изменить. Так или иначе свет должен был все изменить.

Энни первой добежала до дома и бросилась к сараю, где частенько пряталась. Томми без колебаний взбежал на крыльцо и распахнул дверь. Тетушка Мэри сидела возле камина. Она подняла глаза и отложила вязание, готовясь отругать мальчишку за то, что он так хлопнул дверью. Тут вдруг она замерла, а ее лицо стало еще суровее, чем обычно.

– Где твой дядя, никчемный мальчишка? – спросила она. – Ты забыл, что ты тут только по нашей милости?

Томми не хватало воздуха, чтобы ей ответить. Он не стал и пытаться – лишь швырнул ей машину, вложив в этот бросок всю силу. Руки у него были не такими сильными, как ему бы хотелось, поэтому машина упала на пол, к ее ногам, и покатилась вперед.

– Ах ты негодник… – начала тетушка, поднимаясь с кресла.

Не медля ни секунды, Томми нырнул под стол, накрыл голову руками и зажмурился.

Он услышал, как дьявол вошел в дом, царапая когтями деревянный пол. Он услышал мягкое, щелкающее урчание речи дьявола и крик тетушки Мэри, в котором смешались ужас, негодование и отрицание. Томми показалось, что он впервые понял тетушку целиком и полностью, потому что он узнал это отрицание, это нежелание признавать, что мир может быть таким жестоким.

Он услышал, как она взяла дробовик, который обычно стоял у камина.

Он услышал, как она выстрелила.

Затем некоторое время раздавались только крики – но эти крики звучали недолго. На щеку Томми попало что-то мягкое и влажное. Он не открывал глаз, не смотрел перед собой, пока не услышал приближающиеся шаги и что-то не упало на пол рядом.

С опаской приоткрыв один глаз, Томми увидел перед собой дробовик тетушки Мэри. Открыв другой глаз, он поднял голову. Дьявол стоял и смотрел на него свысока, а его странное, похожее на мясистый цветок лицо пульсировало, пока его лепестки то открывались, то закрывались вновь.

Все было в крови. Тетушки Мэри… больше не было. То, что осталось от нее, на нее совсем не походило. Ни капельки.

Дьявол защелкал и ногой подвинул дробовик ближе к Томми. Тот покачал головой и залез дальше под стол.

– Н-нет, – сказал он. – Я не опасен. Не опасен.

Дьявол задумчиво посмотрел на него. Томми посмотрел на него в ответ, ожидая, что будет дальше.

Наконец, дьявол сказал нечеловеческим голосом, в котором послышались нотки одобрения:

– Ган’та-кте.

А потом развернулся и пошел прочь.

Не сдвинувшись с места, Томми заплакал.

Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем Энни нашла его под столом. Она обняла его и вытащила наружу, оросив его щеки своими слезами.

– Он ушел, – сказала она. – Забрал свою машину и ушел. Томми, что ты наделал?

Он освободил их. Он привел дьявола к тетушке Мэри и заставил ее поплатиться за свои грехи, и теперь они были свободны. Они могли найти себе другую семью, в которой никто бы не бил их и не делал им больно. Они могли вырваться из этой пустыни.

Он убил ее. Пускай и не своими руками, но он убил свою тетушку. Теперь он был грешником, как и она сама, как и дядюшка Джек, поэтому, когда дьявол вернется – а дьявол всегда возвращается, – он заслуженно станет его добычей. Он станет объектом охоты.

Но пока что он обнял сестру и не стал об этом говорить. Он прижал ее к себе, не говоря вообще ничего.

Узник ходил из угла в угол. Он ждал. Порой узник поднимал голову, чтобы принюхаться. Запахи были чужими, но при этом становились до жути знакомыми.

Длина камеры составляла сорок шагов, ширина – двадцать. Можно было полежать на мягком матрасе, который был лишен каркаса. Торчавшие из пола трубы было не оторвать. Камера была закрыта наглухо, и ни одну вещь в ней нельзя было использовать в качестве оружия.

Вечером электрическое освещение автоматически приглушалось – чтобы создать подобие ночи? Но этот сумрак не мог сравниться с темными ночами его мира.

Узника обнадеживал тот факт, что эти слабые приматы мало знали о его мире. Они долго, очень долго работали, пытаясь понять технологии расы яутжа – те жалкие фрагменты, которые смогли отыскать. Они пытались общаться, используя несколько слов и фраз, полученных от захваченного в плен представителя яутжа – какого-то труса, который предал свой народ; слабака, который, похоже, умер от земной болезни.

Но узник не отвечал на их жалкие попытки общения. Он ничего им не говорил.