Array Коллектив авторов - Хищник. Если его можно ранить

– Волки, – сказал Томми, хотя сам в это не верил. Не поверила и Энни, но слова имеют силу, поэтому брат с сестрой пошли дальше, в бескрайнюю пустынную ночь, направляясь к далекой ограде из деревянных столбов и колючей проволоки, которая шла вдоль границы их владений. У них было больше каменистых полей, чем скота и плодородных земель, но дядюшка Джек отказывался продавать свою ферму. Мама назвала бы его высокомерным глупцом. Тетушка Мэри называет его дальновидным человеком и твердит, что за Монтаной будущее и нужно только подождать, пока все эти дураки на побережье не поймут, что настоящие богатства нужно искать на фермах под небом, которое уходит в бесконечность.

Томми считал, что глуп не только дядюшка Джек. Но тетушка Мэри оказалась здесь в ловушке, прямо как они сами, ведь она не могла перечить воле мужа, который не готов был отказаться от земли. Хуже того, подобно загнанному в угол зверю, она обозлилась на весь мир. Может, когда-то она была другой. Теперь это уже не имело значения: она обозлилась, ожесточилась и стала почти такой же, как дядюшка. Она бы не позволила им сбежать, даже будь у них такая возможность. Она притащила бы их обратно на ферму и во весь голос заявила, что лучше этой ловушки в мире не найти, а потому она их в жизни не отпустит.

– Я не знаю, куда упала моя звезда, – сказала Энни.

Томми подумал, что у них были проблемы и посерьезнее – проблемы с кожаными ремнями и тяжелыми руками, проблемы, которые хоть сейчас готовы выдать ее замуж. Он оставил эти мысли при себе. Кое-чем лучше ни с кем не делиться.

Вдали раздался рев. Это был не волк и не койот, это была и не пума. Казалось, так ревел тот лев, которого они однажды видели в цирке, заточенный в стальную клетку царь джунглей, шерсть которого пахла жарой, какой не знала даже эта пустыня. Казалось, упавшая звезда Энни обрела плоть и разум и рассердилась, поняв, что она больше не на небе.

Казалось, это ревела сама смерть.

Они прижались друг к другу, как малые дети под ярким светом пустынных звезд. Томми задрожал, а Энни окаменела, словно вся ее дрожь ушла на мертвую пуму. Наконец она тихо спросила:

– Думаешь, дядюшка Джек это слышал?

– Держу пари, это слышал весь штат.

– Пойдем, – Энни на шаг отступила от брата, не отпуская его руки, и потянула его к границе их владений. – Дядюшка Джек к ограде без ружья не ходит. Боится бандитов. Но это, кажется, похуже бандитов будет.

Томми хотел возразить, хотел сказать ей, что с дядюшкой Джеком они не будут в безопасности, что бы она ни думала. Но еще сильнее он хотел оказаться рядом со взрослым, который смог бы все ему объяснить, поэтому, когда Энни бросилась бежать, он позволил ей увлечь себя следом. Он не стал сопротивляться.

Он просто хотел, чтобы все это кончилось.

На границе их встретила тишина – тишина и разорванная колючая проволока, которая лопнула, как лопается леска, когда на крючок попадается слишком большая рыба. Энни резко остановилась. Ее ноги вдруг налились свинцом, она стиснула руку брата. Томми уперся пятками в землю, чтобы устоять на ногах и удержать их обоих.

– Энни? – его голос прозвучал слишком громко. Он пронесся воплем над темной линией холмов. Пустыня всегда пугала его. Впервые в жизни она его ужасала.

– Он прямо как кошка, – сказала Энни тоненьким голосом, которым говорила, когда они были еще совсем маленькими и крепко держали маму за руку. В ее тоне слышалось некоторое удивление, словно она не могла осознать, что именно видит перед собой. – Почему он как кошка?

– Что ты имеешь в виду? – спросил Томми, но не сдвинулся с места, не попытался ничего разглядеть. Он не хотел знать. Энни тоже не стоило на это смотреть – что бы там ни было, зрелище точно было не для ее глаз, – но Томми не отвел ее в сторону. Одному из них все равно нужно было это увидеть. А ей уже поздно было отворачиваться.

Энни взглянула на него, бледная, осунувшаяся. В ее огромных глазах не было ни слезинки.

– У него нет головы, – сказала она скорее озадаченно, чем испуганно, словно и помыслить не могла о подобном. – Разве он может жить без головы?

Она уже знала ответ. Они оба познакомились со смертью еще в младенчестве, когда их отец заболел и больше не выздоровел. Тогда смерть осталась маячить где-то вдалеке, пока их мать – царствие ей небесное – не начала без остановки кашлять, пока не стала остывать в постели, больше не дыша. Могильщик положил ее в гроб, священник опустил ее под землю, и Энни с Томми лучше всех узнали, что такое смерть. Дядюшка Джек был мертв. Смерть – единственное, что остается человеку, которого лишили головы.