Роберт Блох - «Если», 1994 № 11-12

— Предшественников у меня не было. — Мелвин улыбнулся улыбкой слабоумного. — То есть я лишен каких бы то ни было предков. И сколько на свете таких, как я, которые привносят в мир новые имена?

Наконец-то! Кончив нести ахинею, Твелвз сел в кресло, как будто ожидая аплодисментов. Леди Х., как и подобает хорошей хозяйке, захлопала в ладоши, что, естественно, вынудило меня последовать ее примеру. Однако большинство, похоже, придерживалось иного мнения. Джек Брейкспир выглядел разъяренным, Чейз — печальным, Холдейн Смайт — оскорбленным в лучших чувствах. И тут поднялся мистер Чанг, который до сих пор не поднимал даже руки, чтобы задать вопрос.

— Я хотел бы кое-что прибавить. Миледи, друзья мои, мистер Твелвз не просто ошибается. Мне кажется, вы вряд ли представляете себе всю ошибочность его воззрений.

— Неужели? — приподняла брови Джейн Чепмен.

— Миссис Чепмен, — произнес мистер Чанг, глядя на Джейн, — вы как-то рассуждали о вымирании имен… Имена вымирают быстрее, чем появляются новые; так заведено природой. Все ромбы в конце концов сольются в один, как сольются в одну все нынешние расы. В результате останется лишь единственная фамилия, которая, разумеется, будет китайской.

— Что? — вскинулся Джим Эбботт.

— Почему китайской? Потому, что уже сейчас на планете свыше миллиарда китайцев, что составляет около одной шестой населения Земли, а на такое количество людей приходится от силы пятьсот фамилий. Рано или поздно эти фамилии поглотят все остальные, а затем примутся поглощать друг друга; когда же последняя мисс Ву выйдет замуж за мистера Чанга, все земляне с того дня будут именоваться исключительно Чангами.

— Ерунда! — прорычал Гарри Уайз. Должно быть, он вообразил себе, какой его ожидает ужас: составлять перечень целиком и полностью из одной и той же фамилии, повторенной несчетное число раз. — По-моему, институт брака отмирает. Во всяком случае, все больше и больше людей, создавая семью, сохраняют прежние фамилии. По крайней мере, в Америке.

— Однако дети, родившиеся в браке, носят, как правило, одну фамилию, возразил Чанг. — Даже если они изберут себе двойную, то как прикажете поступить их собственным детям? Дело рискует дойти до абсурда.

Да… Сначала Мелвин пытался убедить нас, что спонтанно возник на пустом месте, а теперь мистер Чанг утверждает, что право на будущее имеет только его фамилия. Леди Х., казалось, пребывает в смятении. Возможно, она поддержит Твелвза, но вряд ли одобрит выходку Чанга.

— Тысячелетняя история ничего не значит, — продолжал тот. — Равно как и история тысячи поколений. Подумайте о четверти миллиона лет, вообразите миллион поколений!

Взгляд леди Х. обрел твердость. Что ни говорите, а тысячелетняя родословная кое-что да значит!

— Почему именно Чанг? — спросила она раздраженно. — Почему именно ваша фамилия, мистер Чанг?

— Потому что, ваша светлость, я прибыл из будущего, которое отстоит от вашего времени на четверть миллиона лет. Я из того общества, где нет никого, кроме Чангов. Ни одного человека! Мы — раса Чангов, мы чанговечество!

— И что дальше? — фыркнула Джейн.

— Глупости! — воскликнул Джек.

Однако остальные, по всей видимости, были согласны продолжать игру. Во всяком случае, после выступления Мелвина клоунада Чанга, как ни странно, казалась чуть ли не детской забавой.

— И что, в будущем все похожи на вас? — весело справилась Салли.

— Нет, — отозвался Чанг, повернувшись в ее сторону. — Мы по-прежнему отличаемся друг от друга размерами, цветом кожи, группой крови. Поймите, мы — вовсе не клоны какого-то одного Чанга. Мы разные, как коровы в стаде. Поинтересуйтесь у ваших фермеров, что они скажут насчет коров? Среди нас вы встретите Мэри Чанг и Абдула Чанга, Генриха Чанга, Юкио Чанг и Наташу Чанг. Мир, в котором проживает десять миллиардов Чангов. Десять миллиардов!

— Полагаю, вам захотелось отдохнуть? — съязвил Чейз.

— Мистер Дэниэлс, вы ведь работаете? Так вот, я тоже на работе, — Чанг похлопал себя по карману. — Я отправился в прошлое, чтобы собрать миллион истинных фамилий, поскольку ваша эпоха отмечена наибольшим разнообразием исходного материала. Я записал фамилии на микролисты. Вернувшись, я передам их своим современникам, и мы устроим великое переименование. Мы освободимся от психологической чанго-зависимости. Наше общество преобразуется…

— Минутку, — перебил Гарри. — А почему вы, то бишь Чанги, не сообразили заглянуть в архивы? Это проще, чем путешествовать во времени.