Владислав Покровский - Курьер. Книга вторая

Я не успел ещё додумать, а уже понял, как… Действительно, возможно. Невероятно рискованно, но… возможно. Это, пожалуй, можно было сравнить с намерением капитана корабля укрыться от шторма в его центре, где, как известно, царит тишь, гладь и божья благодать.

"Вот-вот, — язвительно отозвался "Малахит", — сам додумался. Молодец. Хвалю".

И умолк.

Я повернулся к Ольге и увидел, что она, сердито поджав губы, разглядывает кусок верёвки, невесть откуда оказавшийся у неё в руках.

— Что это? — удивился я.

— Взрывчатка, — коротко пояснила она. — Но не простая. Это цепочка катализаторов и фемтопроцессоров, которая запускает фемто-распад. Остановить его будет уже невозможно, в отличие от кваркового.

— Серьёзно, — покивал я, разглядывая неприметный кусочек верёвочки. — А что тебе не нравится?

— Она должна быть другого цвета! От этого зависит время инициации реакции распада.

— Какими страшными словами ты ругаешься, — улыбнулся я, взял у неё "верёвочку" из рук и намотал себе на запястье, связав кончики. — Не порвётся?

— Нет, — Ольга покачала головой. — Запускается простой мысленной командой. До этого это простой кусок верёвки.

— Андрей, — вспомнила вдруг она и посмотрела на меня, как будто сомневаясь, — я… я кое-что передала в твоей "Малахит". Кое-какие данные…

"Да твою мать, я что опять не всё закрыл?!" — прозвучал у меня в голове истошный вопль.

— Если со мной что-то случится, — продолжила Ольга, — тогда они сами активируются и станут доступными для ознакомления.

— Не смей даже думать об этом, — я легонько щёлкнул её по носу, и она вздрогнула от неожиданности. — Ты сама мне всё расскажешь и покажешь. И это точка! — возвысил я голос, видя, что она открыла рот. — Иное не обсуждается. А теперь давай займёмся делом.

— Хорошо, — она кивнула и подошло к ограждению, глядя вниз. — Как будем спускаться?

— Я думаю… — пробормотал я, отворачиваясь и соображая.

Лёгкий хлопок, раздавшийся справа от меня, заставил меня обернуться. Я успел увидеть, как искривился воздух передо мной, рефлексы и инстинкты рванули меня вниз, я припал на колено, уходя от неизвестно чего, затем выбросил вперёд обе руки и схватил ими чьи-то ноги. Рывок! Я резко выпрямился, обрушивая своего невидимого противника на пол, и вдруг услышал тихий короткий всхлип за своей спиной. Я резко обернулся и успел увидеть, как какая-то полоса воздуха с размаху чиркнула по горлу моей верной спутницы. Брызнула фонтаном кровь, и у меня едва не остановилось сердце.

— НЕТ!!! — закричал я страшным воплем, от которого, похоже, задрожали даже стены.

— Не-е-ет… — простонал я, глядя, как падает на пол как подкошенное тело молодой женщины, одной из прекраснейших в этом мире, замечательной подруги, несравненной, обаятельной, обольстительной представительницы женского пола, самой лучшей из всех и самой… дорогой для меня.

Ольга упала на колени, покачнулась, будто удерживаемая кем-то за волосы, я с ужасом увидел, как расплывается на ткани комбинезона тёмное пятно напротив сердца, а затем её отпустили, и она с тихим выдохом легла на пол.

— Нет… — прошептал я помертвевшими губами, разум отказывался верить в произошедшее. За несколько секунд потерять человека, с которым мог бы прожить всю жизнь, не зная горя и обид. За несколько ударов сердца лишиться той, с кем прошёл почти весь этот кошмар. Лишиться… навсегда… Навсегда.

"Прости меня! Прости меня, о богиня красоты! — летели мысли одна за другой. — Прости за подозрения! За недоверие! За сомнения! За грубость! За то, что не смог подарить тебе то, что ты так хотела… Теперь уже поздно. Ведь ты ушла… Оленька… Лёгкой дороги тебе. И света побольше, чтобы рассеял он ту тьму, через которую ты шла в поисках ответов на поставленные вопросы. Прости меня… Я по-своему любил тебя. Прости меня, прошу тебя. И… прощай…".

Хотелось рыдать. Хотелось выть во весь голос. Хотелось рвать волосы на голове и терзать криком душу и сердце. И я бы так и сделал, клянусь Триединым, мне не впервой терять дорогих мне людей. Но слёзы литься не стали. Крик так и не вырвался из моей груди. Все умолкло… когда я потерял этот мир в захлестнувшем меня приступе бешенства.

— Твари… — прошипел я, стискивая кулаки до скрипа кожи и слыша, как встаёт за моей спиной напавший на меня.

— ТВАРИ!!! — заорал я, разворачиваясь и набрасываясь на него.

Его невидимость не стала для меня помехой, нос обонял запахи тела, одежды, оружия, мозг моментально сложил из них картинку, и я, разрываясь от боли в сердце и понимания, что… что… дьявол!!! Я их убью! Всех до единого! И каждый будет умирать у меня мучительно долго! Сволочи!!! Я выбросил вперёд правую руку, поворачиваясь боком и готовясь к пируэту. Не понадобилось — скорость моего удара явно превзошла все его реакции, невидимый враг не успел уклониться, а костяшки пальцев с лёгким хрустом и чмокающим звуком уже пробили его грудь. Я подскочил вплотную, моя ладонь скользнула внутрь, сжимая дрожащее от ужаса сердце, а потом я приподнял его тело над головой, с упоением слыша предсмертные хрипы, и бросил на колено. Булькнуло, тело слабо дёрнулось, я начал оборачиваться ко второму врагу, отряхивая пальцы от крови и ошмётков мяса, как вдруг заметил лёгкий блеск полупрозрачного ствола, вытянутого в мою сторону, и маленький голубоватый огонёк, разгорающийся на его конце.