Владислав Покровский - Курьер. Книга вторая

— Кстати, — обернулся я возле двери, протянув в её сторону руку, — ты к Элечке обращался по селектору?

— Ну да, — кивнул удивлённо Грэй, — а к кому же ещё? Я только ей и доверяю кофе себе готовить.

Я постоял, похлопал ресницами, сглотнул набежавшую было слюну и понял, что пора давать дёру. От всего: от загадок, от вопросов, от непоняток, от сомнений, от поменявших, казалось, поля игры Капитошкина и Грэя, объединившихся, казалось, в борьбе против одного противника, мирового зла; от этой невесть откуда взявшейся второй Элечки (а кто у меня дома тогда сидит?! Галлюцинация?!), от постоянного риска и страха в какой-нибудь раз не увернуться от атаки "чёрных" и кончить как Шамрин и Ковалёв… Уходить надо. Куда подальше, хоть на Плутон, где как раз открылось отделение Федерального научно-исследовательского института по выявлению и разработке новых видов энергии, им по-моему как раз нужны специалисты по охране.

— А разве она, — я замялся, осторожно подбирая слова. — С ней… М-м-м… Ничего не случилось?

— А что со мной может случиться? — спросила Элечка, открывая двери и входя в кабинет Грэя с подносом в руках, на котором исходила паром большая чашка с кофе.

— Вот и я так думаю, — прорычал с удовольствием Грэй, принимая поднос и прихлёбывая из чашки, — что с ней может случиться? Она же матрикат…

— Ты уверен? — замирающим шёпотом поинтересовался я.

— А ты? — поднял он бровь.

Я посмотрел на них, улыбающихся и удивлённо глядящих на меня и вдруг понял, что крыть больше нечем, что пора звонить Айдашеву, он когда-то обещал мне, что сделает мне скидку за то, что я спас его от страшной смерти — наш говорливый инженер едва не заболтал доброго доктора до полусмерти, просто потому что ему приспичило пообщаться по душам — видит Триединый, кажется, пора ею воспользоваться.

Коробочка приятно холодила грудь — на фирме было теплее, чем на улице, а потому я в куртке быстро согрелся и даже немного вспотел. Я торопливо шагал по отделу в направлении лестницы, прикидывая на ходу, следует ли заходить к Кузьме. Золотой пропуск Старик мне уже выписал, я в этом успел лично убедиться, однако сейчас ничего такого особого мне, в принципе, и не требовалось. Генератор кинетических экранов был вмонтирован в кольцо на пальце; активатор был заранее снабжён по моей просьбе усиленным боекомплектом: ножи, "конвертер", "летучие рыбки" (метательные мины), волновой АМ-пульсар (я видел, как эта штука действует, потом было страшно к ней прикасаться), зачем-то вставили небольшой керамический иглострел типа "Дикобраз-360"; медкомплект был полон, лицензию на амикранол я продлил; темпоральный детектор, который позволил бы зафиксировать момент времени с точностью до пико-секунды, к которой бы пришли на помощь мои "спасатели", мне предстояло получить у Грина… Что ж, именно туда я и направлялся, мысленно считая шаги — это помогало мне не сосредотачиваться на штурмующих твердыню моей головы вопросах. Размышления на эту тему я забросил и даже махнул на них рукой — я уже успел убедиться и увидеть, во что превратилась моя такая недолгая игра. За загадкой следовали ещё по меньшей мере несколько, вопрос вёл к развилкам, каждую приходилось обдумывать, анализировать, сопоставлять, а у меня от этого мозги трещали и лишние морщины появлялись. "Пусть всё идёт своим чередом, — решил я и сам себя мысленно погладил по голове. — Потому как все размышления и потуги найти ответы на мучающие вопросы лишь приводят к твёрдой убеждённости, что подозревать следует всех, в том числе и себя, любимого…". А мне воспитание не позволяло себя, распрекрасного и расчудесного, подозревать в чём-либо и строить козни — стыдно будет в зеркало потом по утрам смотреть.

Справа от меня промелькнула кабинка хроно-камеры, я притормозил, остановился и нерешительно посмотрел на неё, терзаясь самым, наверное, скупердяйским выбором на свете: или предпочесть тошноту и изжогу, но через секунду я буду уже попирать своими ногами полы ОСТ у Грина под носом, или выбрать радужное приятное путешествие по лестницам и этажам, прохождение впоследствии проверки. Бр-р-р… Вспомнив об игле микрокамеры, входящей в зрачок, я передёрнулся, чаша весов, на которой находилось неприятное но короткое путешествие в хроно-камере, перевесила, и я решился…

Взглянув неприязненно на кабинку, я сделал маленький шажок к ней, потом ещё один и ещё, потом мне всё это осточертело, я мысленно плюнул, взял ноги в руки и решительно вошёл внутрь неё, захлопнув за собой дверцу. "Это всего-навсего лифт, — сказал я сам себе успокаивающим тоном, — и нечего так переживать".