Андрей Легостаев - Дело о давно забытой пощечине

- Но ведь... - попытался оправдаться свидетель и замолчал, заметив рассерженный взгляд Болдуина Маршалла.

- Ладно, - сказал Мейсон, - продолжим. Я правильно понял, что дверной замок машины был сломан и дверца была незапертой?

- Да, сэр, - ответил полностью растерявшийся свидетель.

- Как вы думаете, сколь долго машина стояла на автостраде незапертой?

- Ну, откуда ж мне знать! - воскликнул полицейский.

- Пять минут?

- Ну... Возможно.

- Час?

- Вношу протест, - вмешался Болдуин Маршалл, - на основании того, что вопрос требует выводов свидетеля.

- Прошу прощения, - удивился Мейсон, - но ведь свидетель квалифицировал себя, как офицера дорожной полиции, хорошо знающего свое дело. Я спрашиваю его профессиональное мнение - сколь долго могла простоять именно на этом шоссе машина с незапертой дверцей.

- Протест отклоняется, - решил судья Чивородис, - свидетель, отвечайте на вопрос.

- Ну... я не знаю. Она могла там простоять и сутки. А могло случиться и так, что пять минут. Хотя нет, когда мы утром ехали в Калексико, ее не было, это я точно помню. Значит, не более трех часов. Но могла и пять минут.

- Двигатель был еще теплым, когда вы сели за руль этого автомобиля?

- спросил Мейсон.

- Ну... Нет. Тогда вы правы. Полчаса как минимум она стояла на шоссе.

- С незапертой дверцей?

- Ну... Конечно.

- И любой мог забраться в машину и подложить орудие убийства в отделение для перчаток?

- Ну... Я не знаю...

- Мог или нет? - настаивал Мейсон.

- Да, мог, - сдался свидетель.

Мейсон подумал, не закончить на этой эффектной ноте допрос свидетеля, но решил, что еще не выжал из его показаний все возможное.

- Скажите, когда вы с напарником осматривали "форд", вы осматривали все?

- Ну... конечно, все.

- То есть осмотрели автомобиль очень тщательно?

- Ну... да.

- Скажите, мистер Кейтч, а вы случайно не заметили в салоне пули, застрявшей где-нибудь в обшивке?

- Нет, сэр, не заметил, иначе я бы сообщил об этом.

- А вы с напарником не могли пропустить входного отверстия где-нибудь в салоне?

- Стопроцентно я ручаться не могу, поскольку не исследовал каждый дюйм под микроскопом, но вряд ли мы пропустили бы след от пули, сэр.

- Хорошо, перейдем к грузовику, - сказал Мейсон. - Как давно до вашего прибытия на место происшествия погасло пламя?

- Не знаю, сэр, - с опаской ответил полицейский.

- Но железные части грузовика были горячими? Может, теплыми? Или полностью остывшими?

- Не горячими, нет, - ответил свидетель. - Честно говоря, я не дотрагивался до грузовика, сэр.

- Но перстень на трупе вы рассмотрели до такой степени, чтобы с уверенностью опознать его в зале суда?

- Ну... те же буквы и вообще...

- Ваша Честь, - вмешался Болдуин Маршалл, - если адвокат защиты будет настаивать, то мы готовы в любой момент пригласить свидетеля, который под присягой подтвердит, что это именно перстень, снятый с трупа. Собственно, этого свидетеля я намерен пригласить следующим.

- А каким образом, мистер Кейтч, вы с такой уверенностью опознали бумажник, найденный вами у грузовика? - не унимался Мейсон.

- О, тут я уверен, - ответил свидетель, вновь обретший веру в себя.

- Когда я его нашел, то решил не трогать. Но после приехали парни из отдела убийств и я показал им бумажник. Один из них попросил меня осмотреть содержимое и аккуратно пометить бумажник в любом месте, чтобы я потом смог опознать его в суде.

- И вы сделали это?

- Да, сэр.

- И снова не предприняли ничего для сохранения на столь важной улике отпечатков пальцев?

- Полицейский, просивший меня пометить бумажник для последующей идентификации, предупредил меня, чтобы я обращался с ним осторожно.

Так что я брал его только за края.

- Отпечатки пальцев с бумажника снимались? - повернулся Мейсон к окружному прокурору.

Болдуин Маршалл хотел было уже ответить, но неожиданно передумал и буркнул:

- Я не обязан отвечать здесь на ваши вопросы.

- Но Суду вы обязаны отвечать, - вмешался заинтригованный судья Чивородис. - С бумажника снимались отпечатки пальцев?

- Ваша Честь, я предпочел бы представлять доказательства в той последовательности, в какой сочту необходимым, а не так, как возжелает господин адвокат, стремящийся просто-напросто затянуть время. По-моему, цель его вопросов совершенно очевидна.

- Я просил не переходить на личности, господин обвинитель, - вновь предостерег судья. - Господин адвокат, у вас есть еще вопросы к этому свидетелю?

- Нет, Ваша Честь, - ответил Мейсон с улыбкой, - к этому свидетелю у меня больше вопросов нет.