Сергей Казменко - «Если», 1995 № 07

К середине XIX века создание регулярных армий, основанных на всеобщей воинской обязанности, в большинстве развитых стран сняло необходимость в массовом использовании наемников. Отныне полем приложения навыков «псов войны» становились колонии и «банановые республики». Например, созданный в 1831 году специальным декретом французского короля Луи-Филиппа наемнический институт «Иностранного легиона» действовал в самых различных точках планеты. Легион рекрутировался исключительно из иностранных граждан для действий за пределами метрополии, а его контингент составляли не только искатели приключений (тогдашняя печать неплохо справлялась с пропагандированием колониальных войн), но и откровенные уголовники, скрывавшиеся от правосудия. Основное требование к «соискателю» состояло в безукоризненном здоровье, остальное не имело значения.

Кстати, завербоваться всегда можно было и под вымышленным именем, но покинуть легион до истечения срока контракта удавалось очень немногим. Собственно, дезертировать из какого-нибудь гарнизона в сердце Сахары, окруженного недружественными арабами, было равнозначно самоубийству. Сфера действий и география применения силы «Иностранного легиона» огромны — покорение Северной Африки, Индокитая, Ливан, участие в попытке посадить на мексиканский престол Максимилиана Габсбурга.

Железная дисциплина, основанная на всевластии офицеров, абсолютное бесправие рядового состава, низкое денежное содержание прикрывались поддерживавшимся вокруг легиона ореолом героики. Обыватели знали только о подвигах, да об особой униформе и белых кепи. Интересно, что в последние годы в составе этого подразделения значительно увеличилось число выходцев из стран Восточной Европы и бывшего СССР. Для многих наемников служба в «Иностранном легионе» и колониальных войсках других держав стала отправной точкой в их дальнейшей профессиональной карьере. Примечательно, что после 1945 года на рынке наемников выше всех котировались русские (как правило, из числа военнопленных, не рискнувших вернуться на родину, и власовцев) и немцы. Достоинство первых составляло пренебрежительное отношение к жизни, а вторых отличала исключительная дисциплинированность.

Двадцатый век внес еще большие коррективы. Спор о достоинствах социализма и капитализма вылился в состязание кондотьеров революции (типичный пример — латышские стрелки) и ландскнехтов контрреволюции (белочешские легионеры). Бескорыстие революционных интернационалистов не совсем соответствовало действительности. Лозунг «кто был ничем, тот станет всем» имел вполне материальное наполнение. Победители получали то, к чему стремились, — высокие должности, «революционные» привилегии, исключительное положение в обществе.

Возникшая после революции в России биполярная модель мира диктовала свою логику. СССР, а затем весь соцлагерь поддерживали антиимпериалистические движения в Азии, Африке, Америке. Естественно, Запад «отвечал взаимностью». Помимо снабжения своих режимов и группировок, каждая сторона активно использовала институт «военных специалистов» и «советников», не прибегая к прямой интервенции — в Средней Азии, Северном Китае, в Монголии. Затем подоспела гражданская война в Испании.

Позднее советские и кубинские военные советники работали в Анголе, Эфиопии, Мозамбике, Сомали, Никарагуа, Ливии, Вьетнаме, Лаосе, Сирии, Египте, Ираке. Формально эти люди оставались в штате министерства обороны своей страны и зарплату получали там же. Однако фактически они не только готовили кадры и обслуживали поставленную из СССР технику, но и планировали военные операции, участвовали в боевых действиях. Случалось, как, например, во время конфликта между двумя «социалистически ориентированными» государствами, Сомали и Эфиопией, наши спецы «консультировали» враждующие армии по обе стороны фронта.

Подобные услуги не были бесплатными. За вооружение и специалистов Ливия, Ирак и Ангола рассчитывались нефтью. И наемник получал деньги, существенно превышавшие его оклад на родине.

Впрочем, «работодателями» наемников выступают не только государства. В свое время Сесиль Родс сумел присоединить к Британской империи огромные территории в Южной Африке руками хорошо вооруженной «частной армии». Подобные вещи практикуются до сих пор и в Южной Америке, когда некоторые компании нанимают головорезов для уничтожения мешающих спокойно разрабатывать природные богатства Амазонии индейцев. Охотно прибегают к услугам профессиональных вояк и наркодельцы, оснащающие свои владения новейшими системами слежения и оружием.