Александр Левченко - Машина для убийства

Обычный интерьер моей холостяцкой квартиры в какой-то степени возвращает мне утраченное душевное равновесие, однако это недостаточный аргумент для того, чтобы отказаться от предыдущего намерения. Я безжалостно открываю ещё нетронутую бутылку коньяка, наливаю полную стопку и залпом выпиваю. Коньяк вроде неплохой, на этикетке написано, что выдержан целых десять лет, и дальше я уже пью его смакуя, небольшими глоточками. Итак, что мы имеем? Я должен убить Богдана. Почему? Не знаю, просто это моя обязанность. Но я не хочу, не хочу её выполнять! И потому, что, как и каждый нормальный человек, ощущаю внутреннее сопротивление подобному поступку, и потому, что элементарно боюсь наказания. Но это ещё не все. Как я могу желать смерти Богдану, если он просто нравится мне? Черт побери, и что за бессмыслица - соединить такое в одном человеке! Неужели нет выхода из этой логической ловушки?

По телу медленно расходится тепло, в голове проясняется, и вдруг откуда-то из глубины сознания, словно горячий гейзер, вырывается отчаянное предупреждение: не думай, не думай об этом! В нем ощущается такая сила и страсть, что я сам пугаюсь и после коротких колебаний достаю из нагрудного кармана рубашки пачку сигарет. Никогда не курю в доме, но сейчас - особый случай. Левой рукой достаю зажигалку, но она выскальзывает из дрожащих пальцев и падает под журнальный столик, стоящий рядом с диваном, на котором я сплю.

Будь я в трезвом состоянии, то, наверное, как и каждый нормальный человек, просто отодвинул бы столик и достал зажигалку. Однако мой расслабленный благородным напитком разум приказывает мне сделать это лучшим, как ему кажется, способом. Я опускаюсь на пол и пробую залезть под столик ползком. Однако зажигалка где-то под диваном, достать её не так-то легко, и я для удобства переворачиваюсь на спину. Из такого положения уже можно двинуться дальше и дотянуться до желанной вещи, но вместо того, чтобы сделать это, я замираю, едва не перестав дышать. Прямо надо мной на светлой нижней поверхности столика четко выделяется округлый серый предмет, похожий на небольшую пуговицу. Однако дырочек в нем нет ни одной, вместо этого из боковой поверхности вытыкается короткий проводок. Это - "жучок".

Я медленно выползаю из-под столика и сажусь прямо на пол. Возможно, эта вещь и не произвела бы такого ошеломляющего эффекта, если бы недавно Сергей не показал мне подобное устройство, которое мало-помалу превращается во все более привычный атрибут современной политической борьбы. Но я? Зачем подслушивать меня? Разве здесь ведутся какие-то важные разговоры? Или я декламирую вслух извлечения из секретных документов партии? Вслух... И вдруг я явственно слышу в себе гипнотизирующе-жуткое: "Говори вслух, говори вслух!". Черт побери! Неужели ОНИ меня?..

Что именно "ОНИ меня..." и кто, собственно, "ОНИ", я не могу объяснить даже себе. И тогда неистовый приступ злости охватывает меня. Я хватаю столик, опрокидываю его вверх ногами и безжалостно швыряю на пол. Потом порывисто опускаюсь на колени и протягиваю руку, чтобы выдолбить это гнусное создание и раздушить его ногой. Однако не успевают ещё мои пальцы коснуться "жучка", как неожиданно в голове, словно красная лампочка, вспыхивает предостерегающее: "Не трогай!!! ". Рука инстинктивно одергивается обратно, и я, ничего не поняв, впиваюсь глазами в проклятую серую шашечку. Потом снова, уже осторожнее, пробую взять пальцами миниатюрное устройство, однако теперь уже окончательно убеждаюсь, что сделать этого мне не удастся.

Еще секунда - и волна отчаяния неминуемо захлестнула бы меня, но как раз в этот миг звучит нежная трель входного звонка. Я, будто столетний дед, тяжело встаю и на ватных ногах иду к двери. Не имею ни малейшего представления, кто бы это мог быть, и, откровенно говоря, это меня мало интересует. Единственное, чего сейчас хочется, - чтобы звонящий просто ошибся квартирой. В моем состоянии принимать гостей - сомнительное удовольствие.

Однако это скромное желание не сбывается. За дверью стоит тот, кого мне вообще хотелось бы видеть меньше всего. Мужчину звать Виктором Палюком, однако за спиной все зовут его Пауком. Мне неизвестна его официальная должность, но все знают, что он занимается в нашей партийной организации вопросами безопасности.

- Здравствуй, Алик! - приветствует меня Паук.

- Добрый день, - отвечаю не слишком гостеприимно.

- Ты прости, я тебе весь день звоню, но никто не отвечает, извиняющимся голосом говорит мой гость. - А здесь иду, вижу - твоя машина. Дай, думаю, зайду. Ты меня пустишь?