– Не уходи! - крикнул я.
Дверь за ней захлопнулась. В темноте ничего не было видно.
Замечательно. Бейя сжует эту записку, а я так же далек от репортажа, как и был. Эвелин, скорее всего, умрет, не дождавшись моего возвращения.
Я побрел вдоль стены, пока не увидел свет фар. Он стал более тусклым. Замечательно - ко всему прочему садится аккумулятор. Я бы не удивился, обнаружив Брэдстрита, сидящего за рулем моей машины и отправляющего репортаж по моей «горячей линии».
Не было никакой возможности добраться до палатки без включенных фар среди черной, как деготь, колхидской ночи; оставалось только надеяться, что Лако не заметит меня,
Рубашка изодралась в лохмотья; я бросил ее в машине и целую вечность спускался в темноте с хребта, таща на себе переводчик и передатчик. Щель в стенке палатки оказалась маловата, чтобы пролезть через нее с двумя громоздкими ящиками. Я поставил их на землю, влез в палатку, втащил оборудование, и тут раздался голос Лако.
– Ты что-то припозднился, Джек. Стражники Санда удрали часа два назад. Не надо мне было звать их на помощь… Они, стало быть, ушли, а ты явился… Брэдстрит тоже здесь?
Я обернулся. Лако выглядел так, словно неделю не спал.
– Почему бы тебе не убраться тем же путем, что пришел? А я притворюсь, будто тебя не видел, - сказал он.
– Я приехал за репортажем. Думаешь, я уйду теперь, когда напал на тему? Мне надо повидаться с Хауардом.
– Нет, - отрезал Лако.
– Должен тебе сказать… - начал я и автоматически полез за удостоверением. Подумал, что бейя, наверное, уже совершенно изглодала мою карточку, если не отвлеклась на послание Эвелин. - Короче, ты не имеешь права препятствовать сбору информации.
– Он умер, - ответил Лако. - Я похоронил его сегодня вечером.
Я пытался выглядеть так, словно просто собрался выдать очередной репортаж о сокровищах и, конечно же, не заметил то, что лежало в гамаке. Думаю, вел я себя правильно, поскольку непохоже было, что Лако что-либо подозревает. Может быть, он все еще пребывал в шоке.
– Умер? - переспросил я, пытаясь вспомнить лицо Хауарда, но перед глазами стояло обезображенное лицо Эвелин… и руки, схватившие мою рубашку… они резали ткань, словно бритвы…
– А Каллендер?
– Тоже умер. Все умерли, кроме Борхарда и Херберта, но и те не способны что-либо произнести. Ты пришел слишком поздно.
Лямка аппарата-переводчика врезалась в плечо. Я поправил ремень.
– Что это? - спросил Лако. - Переводчик? Он может справиться с искаженной речью?
– Да. Но что происходит? Что случилось с Хауардом и остальными?
– Я конфискую твою аппаратуру, - сказал он.
– Не имеешь права, - возразил я и попятился. - У репортеров «горячей линии» свободный доступ.
– Не здесь. Дай сюда переводчик.
– Зачем? Ты же сам сказал, что Борхард и Херберт не могут говорить.
Лако пошарил у себя за спиной. Приказал:
– Бери свой передатчик и иди вон туда.
Он поднял керосиновый огнемет, сооруженный из чего-то, похожего на бутылку из-под колы, и зеркальца - одна из самоделок, которыми сугундули косили всех без разбора. Лако наклонил огнемет так, чтобы зеркальце оказалось под висевшей над нами электрической лампочкой. Я поднял с земли передатчик.
Он повел меня через лабиринт ящиков и коробок в центр палатки. Мы прошли мимо пластиковых занавесей, за которыми, подумал я, может лежать в гамаке Борхард. Если Лако надеялся, что я потеряю ориентировку, то он ошибался. Я легко мог найти Эвелин. Нужно было только следовать за паутиной электрических проводов.
Центр палатки напоминал склад: в беспорядке стояли контейнеры, валялось археологическое оборудование. Тюки и спальные-мешки были навалены кучей рядом с кипой пластиковых коробок. В центре оказалась проволочная клетка, напротив нее - опутанный сетью электрических проводов холодильник. Большой, с двойными дверцами старого образца, явно промышленного типа. Скорее всего, он попал сюда с одной из фабрик, производящих кока-колу. Нигде ни следа сокровищ, разве что все уже упаковано. Мне стало интересно, для чего предназначена клетка.
– Положи аппаратуру, - сказал Лако и начал снова возиться с зеркальцем. - Заходи в клетку.
– А где передатчик? - задал я вопрос.
– Не твое дело.
– Послушай, - сказал я, - у тебя своя работа, у меня - своя. Все, что мне нужно - это репортаж.
– Репортаж? - переспросил Лако. Он толкнул меня внутрь клетки. - Как тебе такая тема: ты только что подвергся воздействию смертельно опасного вируса и находишься в карантине.
Читать дальше